Кероглу - [20]
Тут у игидов разгорелось сердце пуще прежнего. С одной стороны Кероглу, а с другой — его удальцы помчались на султанские войска, и павшие — пали, уцелевшие — бросились врассыпную.
Кероглу с Нигяр-ханум двинулся во главе отряда к Ченлибелю. Долго ли ехали, коротко ли, через горы и реки, холмы и овраги, доехали, наконец, до Ченлибеля.
Увидела Нигяр-ханум место, куда они приехали, — вершины высоких гор, покрытый густыми травами и цветами луг и спросила:
— Кероглу, это Ченлибель?
Послушаем, что ответил Кероглу Нигяр-ханум:
В Ченлибеле поднялась суета. Все удальцы, вооружившись и вскочив на коней, выехали навстречу. Кто стрелял из лука, кто джигитовал с мечом, кто с копьем. Склоны Ченлибеля превратились в ристалище. Нигяр-ханум сняли с коня, усадили на застланные ковром крытые носилки и подняли в Ченлибель.
И пошел тут пир: кто играл, кто танцевал, кто пел. — Кероглу и Нигяр усадили на почетное место среди пировавших. Разостлали суфры.
Всем было весело. Глаза и лица так и горели. Но счастливей всех был Белли-Ахмед. Словно витал он на седьмом небе.
Кто чем мог одарял его.
Подарки сыпались за подарками.
— Послушай, Кероглу, — сказала Нигяр-ханум, — почему бы и тебе не подарить что-нибудь Белли-Ахмеду?
— Я велел освободить его и принял в свой отряд, — чем не подарок? — сказал Кероглу. — А когда он покажет, что достоин называться ченлибельским удальцом, тогда получит награду от ме-ня. Я награждаю только игидов.
— Кероглу, — сказал Белли-Ахмед, — не страх и не голод привели меня сюда. Если бы я не был игидом, меня не звали бы Белли-Ахмедом. Наступит день, я получу подарок и от тебя.
— Хвала ему, — сказали на это все и снова пошли пировать.
Посмотрел Кероглу на Нигяр, посмотрел на своих удальцов и сердце его возрадовалось. Взял он свой трехструнный саз, прижал к груди и запел:
ПОХОД ДЕМИРЧИОГЛУ В ЧЕНЛИБЕЛЬ
День ото дня умножались ряды защитников Ченлибеля. Все больше приходило к Кероглу отважных молодцов. Дошло дело до того, что, когда Кероглу поднялся на врага, обнажились в миг семьсот семьдесят семь мечей. Кероглу разделил удальцов на отряды и над каждым поставил начальника. Среди них были прославленные игиды Дели-Гасан, Дели-Мехтер, Чопур-Сафар,[39] Дели-Мехти, Алайпозан,[40] Тыпдагыдан,[41] Тохмагвуран,[42] Геридонмаз,[43] Танрытанымаз,[44] Дильбильмез,[45] Гюрджуоглу,[46] Горхуганмаз,[47] Белли-Ахмед и Исабала. Дойди дело до схватки, каждый из них не уступит и ста игидам.
Кероглу любил своих воинов и заботился о них. Им не приходилось дважды просить его о чем-нибудь.
Слава о привольной жизни удальцов Ченлибеля разнеслась далеко. Что ни день в Ченлибель приходили новые люди, чтобы честью и правдой послужить Кероглу. Да и сам он разузнавал о новых игидах, старался привлечь их в Ченлибель. Бывало, что пройдет неделя или две, сядет он на своего Гырата и поедет по окрестным селам и городам — не встретит ли верных людей.
Рассказывают, что как-то Кероглу в старой одежде гуртовщика, держал путь в Нахичевань. Объехал он город слева, потом справа и, наконец, остановил коня у самого базара, перед кузницей.
Увидев его, кузнец поспешно поднялся с места, разложил готовые подковы, чтоб тот мог выбрать. Понравилась Кероглу приветливость кузнеца. А надо вам сказать, что у Кероглу в каждом городе, в каждой деревушке были свои друзья. Захотел он подружить и с кузнецом, да сначала решил подшутить над ним. Будто рассматривая подковы, он одну за другой согнул их в руке и, вернув кузнецу, сказал:
— Дружище, что это за кривые, косые куски железа, давай подковы.
Кузнец посмотрел снизу вверх на покупателя и, не сказав ни слова, снял мерку с копыт Гырата. Выковал он четыре добротные подковы, и хотел подковать коня.
Никто, кроме Кероглу, не смог бы оторвать от земли копыта Гырата. Зная это, он, засучив рукава, сам приподнял сперва одну, потом другую ногу коня. Передние копыта его были подкованы, когда же черед дошел до задних, Гырат заупрямился. Как Кероглу ни старался, не мог приподнять ногу коня. Но оставим их тут возиться, с Гыратом и расскажем о сыне кузнеца.
