Кельтский крест - [5]

— Ирк, Ирк, мы прилетели, — Герка бесцеремонно потряс меня за плечи. Я открыла глаза. Тело затекло, перед глазами все еще стоял замок. Я поморщилась, шея затекла и болела, ноги покалывало. После ночного перелета меня пошатывало.

Аэропорт Киркуола встретил нас тишиной и серо-голубым небом, по которому разливался золотисто-розовый рассвет. В самом здании нас уже ждали: энергичная рыжеволосая женщина с табличкой, на которой была написана Геркина фамилия. Я с завистью посмотрела на ее теплую одежду: джинсы и плотный свитер из хлопка. Сама я до сих пор оставалась в костюме и на каблуках, а легкий летний плащ не мог защитить меня от пронизывающих ветров Северного моря. Женщина с легким неодобрением посмотрела на меня и профессионально улыбнулась всем нам:

— Добро пожаловать на Оркнеи, я — Джилл!

— Очень приятно, Айрин, — пробормотала я, мечтая поскорее добраться до отеля. Из всей нашей группы лишь Герка был бодр и весел, он даже принялся насвистывать какую-то мелодию, искаженную до неузнаваемости. Погрузившись в микроавтобус, мы выехали со стоянки и направились в сам город. Как выяснилось, Герка забронировал номера в одном из самых дорогих отелей, расположенных прямо на набережной, недалеко от порта. Когда мы доехали, солнце уже вышло из-за холмов, радостно отражаясь в стеклах старинных зданий на набережной, в одном из которых и находился наш отель. Холл отеля был оформлен в духе классической Англии: светлые уютные диваны, стойка администратора из полированного коричневого дерева. Пока Гера регистрировал нас, я подошла к окну, любуясь видом гавани, у причалов которой стояли небольшие суда и яхты.

— Ир, пойдем, — позвал Гера, и я поплелась за ним. Высокая стоимость номера не отразилась ни на работе лифта (нужно было обязательно закрывать обе дверцы вручную, иначе лифт не ехал), ни на размерах комнаты, ни на ее обогреве. В довершение ко всему, в ванной комнате в раковине по чисто английской традиции было два крана: отдельно холодная и горячая вода, поэтому умываться надо было, либо набрав воду в раковину, либо попеременно ошпариваясь и замерзая.

Я с блаженным стоном скинула туфли и растянулась на кровати, из состояния полудремы меня вывел стук в дверь. Мой неугомонный друг, бодрый, как никогда, стоял на пороге вопросительным знаком:

— Пошли завтракать! — он уже успел принять душ и переодеться в джинсы и футболку.

— Герка, я только задремала…

— Вот и проснешься! Говорят, здесь кофе вкусный, — он приобнял меня за плечи и начал подталкивать к лестнице.

— Дай хоть привести себя в порядок! — возмутилась я. Он внимательно посмотрел на мой мятый костюм и взъерошенные волосы:

— Давай, только недолго! Ребята уже все внизу.

— И что?

— Ничего, на экскурсию поедем.

— На какую эксурсию? — я даже проснулась.

— Обзорную. Специально для тебя заказал. Ребята пока будут со снаряжением разбираться. Давай, машина через час! — последние слова он произносил уже на лестнице, сбегая от моего гнева. Я захлопнула дверь, прошла в ванную и включила воду. Горячий душ и мягкие полотенца сняли усталость от перелета, и, одевшись в джинсы, мягкую водолазку и кроссовки, вниз я спустилась уже подобревшая и даже слегка проголодавшаяся. Ребята сидели за столом, шумно предвкушая погружения в бухту затопленных кораблей. Груда грязных тарелок перед ними говорила, что завтрак был по-шотландски обильным. Положив себе на тарелку омлет и розоватую ветчину, и налив кофе, я присоединилась к своим попутчикам. Герку нигде не было видно. Ветчина была вкусной, омлет воздушным, а кофе — в меру крепким. Данный факт привел меня в благостное расположение духа. Позавтракав, я вышла в холл. На одном из диванов устроилась Джилл, я сразу узнала ее огненно-рыжие кудри. Попивая кофе, она с вежливой улыбкой слушала Герку, примостившегося напротив. Мой друг отчаянно жестикулировал, как обычно бывало, когда он был увлечен. Зная, что обычно последует за этим, я поспешила к ним, но не успела: широким жестом Гера опрокинул на себя чашку чая. Звонкое «Дзинь!» смешалось приглушенной руганью: Герка помимо того, что облился ощутимо горячей водой, так еще и умудрился порезать ладонь осколками. Понадобилось не менее двадцати минут, чтобы объясниться с администратором отеля, обработать рану («Ерунда, порез» — Герка махнул рукой, чуть не сбив вазу с цветами, которую я заблаговременно придержала), дать Герке переодеться в чистые и главное сухие джинсы. Пока он переодевался, я осталась у стойки, выслушивая беспокойство администратора отеля, и успокаивая не на шутку взволнованную Джилл. Пока я успокаивала администратора, что порез — привычное состояние моего друга, и что он не подаст на отель в суд из-за острых осколков, экскурсовод то и дело поглядывала в сторону лифта. Я заметила, как радостно вспыхнули ее глаза при виде Герки, и хмыкнула: вот почему мой друг так заботился о моем досуге.

— Вы готовы? — Джил с одобрением посмотрела на ветровку, которую я захватила из номера.

— Конечно! Герочка, — я потрепала его по плечу, — ты не собираешься брать куртку?

— Зачем? — отмахнулся он, — Лето же!

— Оркнейское лето, — поправила нас Джилл.