Кельтская мифология. Энциклопедия - [11]

К сожалению, нам мало что известно о знаменитых вероучителях друидов, что объясняется их обыкновением никогда не записывать свои вероисповедальные доктрины. Однако у Цезаря можно найти краткое изложение их религии. «Один из их главных догматов, — пишет он, — заключается в следующем: души после смерти не исчезают и не гибнут, а просто переселяются из одного тела в другое; кельты верят, что это учение вдохновляет мужчин проявлять высшую доблесть, поскольку позволяет преодолеть страх смерти. Они также охотно беседуют с молодыми, рассказывая им о всевозможных вещах, касающихся небесных тел и их движения по небу, размеров Вселенной и нашего мира, естественных наук, а также влияния и власти бессмертных богов». Римляне, по-видимому, ревниво оберегали свои познания в науках, хотя нельзя исключить возможности того, что друиды могли каким-то образом позаимствовать из культуры классической античности некоторые познания в области науки и философии. Однако не вызывает никаких сомнений, что вера кельтов в переселение душ отнюдь не была поздним заимствованием у греков (метемпсихоз), ибо она отражена в древнейших гэльских мифах. Во власти высших существ было не только умение совершать магические превращения, что характерно для верований всех народов, но способность к настоящей реинкарнации. Так, в саге «Сватовство Эмера» мы узнаем, что мужи Ольстера буквально заставляли героя Кухулина жениться, поскольку им было известно, что «его потомок будет воплощением его самого», и они опасались, что такой великий воин может быть потерян для их клана. Другая легенда, упоминаемая в «Похищении быка из Куальгне», рассказывает о том, как знаменитый Финн Мак Кумхайл спустя двести лет после своей смерти возродился вновь, приняв облик короля Ольстера по имени Монган.

Впрочем, такие идеи были достоянием метафизической стороны друидизма. Гораздо более важное значение для примитивно-практического сознания древних имели всевозможные священные ритуалы и жертвоприношения, посредством которых люди пытались задобрить богов, заполучить надел земли побольше и продлить свои дни на земле. У друидов это стремление приняло форму человеческих жертвоприношений. «Весь народ галлов, — пишет Цезарь, — в сильнейшей степени верит в сверхъестественные магические ритуалы; и те, кто страдает разными тяжелыми недугами, отправляется в битву или подвергается какой-либо иной опасности, либо приносят богам человеческие жертвы, либо клянутся отдать в жертву самих себя, и совершителями таких жертвоприношений выступают друиды, ибо галлы верят, что, поскольку человеческую жизнь можно выкупить только ценой жизни другого человека, воля богов в таком случае не будет нарушена. Кроме того, они устраивают жертвоприношения от имени всего народа. В других местах жрецы делают огромные подобия человеческих фигур, заполняют их живыми людьми и предают огню». Свидетельства таких же ужасных языческих обрядов мы встречаем и в Ирландии. В числе древнейших гэльских текстов до нас дошел и трактат «Диннсенхус», в котором перечисляются знаменитые святилища древности и связанные с ними легенды. Такого рода сведения по сакральной топографии обнаружены в составе нескольких крупнейших средневековых ирландских манускриптов; последнюю «редакцию» их текстов, естественно, осуществили христианские монахи-переписчики. Однако эти церковники редко позволяли себе вносить изменения в изысканную архитектонику старинных поэм. Еще труднее представить себе монастырского писца, решившего и посмевшего сочинить легенду, в которой описаны человеческие жертвоприношения, практиковавшиеся у древних ирландцев. Эта поэма (сохранившаяся в составе Лейнстерской, Баллимотской и Леканской книг, а также в старинном компендиуме, так называемом Реннском манускрипте) рассказывает, почему местечко возле современного селения Баллимагавран в графстве Каван получило название Маг Слехт, «Равнина Поклонения»:

Здесь возвышался

Воинственного вида грозный идол,

Носивший имя Кромм Круах;

На всех соседей наводил он страх.

Какая мерзость!

Ему издревле поклонялись гэлы.

Они испрашивали у него

Земель побольше в бренном этом мире.

Он был их богом,

Обманщик Кромм, окутанный туманом.

И толпам тех, кто перед ним молился,

Тем в царство божье не войти вовеки.

Ему с позором

Они потомство в жертву приносили,

Творя ужасные злодейства

И кровью обагряя Кромм Круаха.

Пшеницу с молоком

Они поспешно у него просили

За треть потомства, в жертву принесенного;

Велик был страх и ужас перед ним.

Пред ним покорно

Ниц повергались гэлы благородные.

С тех пор, в воспоминанье дел позорных,

То место стали звать «Равниной поклонения».[7]

…

Они творили зло,

Рубили руки им, тела пронзали,

Взывая к демонам, поработившим их;

И слезы из очей текли ручьями.

…

Пред Кромм Круахом

С мольбой и плачем толпы простирались,

А он глядел на них очами смерти;

Лишь эхо имена их разносило.

По сторонам [стояли]

Четырежды по три таких же истукана.

Чтобы привлечь внимание толпы,

Сам идол Кромма сделан был из золота.

Со времени правленья

Почтенного издревле Геримона

Здесь люди поклонялись тем камням,

Покуда не пришел блаженный Патрик.