Келльская пророчица - [3]

Как и гласило предсказание, армия Торака полегла бесславно на широкой равнине подле города Во-Мимбр, далеко на западе. Бога-дракона сковал мертвый сон, и в сне том предстояло пребывать ему, дожидаясь явления своего противника.

И тогда чуткий слух наш уловил в шепоте скал новое имя. Шепот делался все отчетливее, громче и вот превратился в громогласный вопль в тот самый день, когда на свет родился тот, кто получил это имя. Бельгарион Богоубийца явился наконец в этот мир.

С этого времени события ускорились, и мир устремился к страшному противостоянию столь стремительно, что страницы Книги Небес замелькали и слились в туманное облако. В тот самый день, когда люди празднуют годовщину сотворения мира, камень власти попал в руки Бельгариона, и едва рука его коснулась камня, Книга Небес засияла ярким светом и имя Бельгариона донеслось с самой далекой звезды.

Мы почувствовали, что Бельгарион движется по направлению к Маллорее и что камень власти при нем, и ощутили, как Торак все беспокойнее ворочается во сне. И вот наконец настала эта ужасная ночь. Мы беспомощно глядели, как огромные страницы Книги Небес перелистываются столь стремительно, что ничего нельзя прочесть. Наконец мелькание страниц прекратилось, и мы прочли лишь одну строку, но строка эта была ужасна: «Торак убит». Книга Небес содрогнулась, и все мироздание погрузилось во мрак. Именно в этот ужасающий миг тьмы и тишины закончился четвертый век и начался пятый.

И когда начался пятый век, явилась нам тайна в Книге Небес. Прежде все мироздание ожидало встречи Бельгариона и Торака, теперь же оно стремилось к иной встрече. Знаки и знамения открыли нам, что два Жребия выбрали иные сущности для последнего единоборства, но не знали, кто они или что они есть, ибо страницы великой книги были темны, а письмена – невнятны. Но мы ощущали, что близится некая сущность, окутанная туманом и мраком, и оставляет печать на судьбах людских, и яснее всего говорила о ней луна, шепча нам, что сущность эта – женская.

Одно мы ясно видели, взирая на окутанную тайной Книгу Небес: века рода человеческого делались все короче, и великие вехи – встречи между двумя Жребиями – стали появляться все чаще. Время неторопливого созерцания миновало, и теперь должны были мы торопиться, дабы последняя встреча не застала нас врасплох.

И послали мы воплощение той, которая должна сделать выбор, к таинственной сущности, сокрытой во мраке, и к Бельгариону Богоубийце, и она направила обоих на тропу, ведущую к месту битвы, нами избранному.

И тогда занялись мы приготовлениями, ведь было ведомо нам, что встреча эта станет последней. Разделение мироздания продлилось слишком долго, а встреча эта положит конец разделению, и все вновь станет единым.

Часть первая КЕЛЛЬ

Глава 1

Холодный прозрачный воздух благоухал смолистым ароматом вечнозеленых деревьев. Яркое солнце над головами путников щедро проливало свет на снежные равнины, а в их ушах неумолчно звенели голоса ручьев, бегущих по каменистым руслам и питающих реки низин Даршивы и Гандахара. И аккомпанементом журчанию вод, стремящихся к назначенной судьбою встрече с великой рекой Маган, звучало тихое и печальное пение неутомимого ветра, блуждающего по смолистым зарослям сосен, пихт и елей, венчавшим горы, тянущиеся к небу в вечном томлении. Караванный путь, по которому ехали Гарион и его друзья, все выше и выше поднимался в горы, петляя вдоль звонких потоков по склонам горных хребтов. С гребня каждого хребта виден был следующий, а над всем этим каменным нагромождением главенствовали вершины такой немыслимой высоты, что они, казалось, подпирали небесный свод. Девственные пики эти окутывала королевская мантия вечных снегов. Гарион и прежде много времени проводил в горах, но никогда не приходилось ему видеть столь величественных вершин. Он знал, что до этих остроконечных колоссов много лиг пути, но горный воздух был так чист и прозрачен, что ему казалось, будто достаточно протянуть руку – и можно коснуться вечных снегов.

Здесь царил вечный покой, заставлявший позабыть о суматохе и суете равнин, которых они вкусили сполна, и безмятежность эта умиротворяла, отгоняя прочь все тревожные мысли. За каждым поворотом открывалась новая изумительная картина, всякий раз прекраснее прежней, и все ехали в полнейшем молчании, преисполненные изумления. Здесь лучшие творения рук человеческих казались незначительными и жалкими. Да, вовек рукам смертных не касаться этих вечных гор...

Солнечные летние дни были нескончаемо длинны. С ветвей деревьев, стоявших по обе стороны тропы, доносилось пение птиц, а к аромату хвои примешивался тонкий и нежный запах диких цветов, приносимый ветром с горных лугов. Изредка откуда-то из скал долетал пронзительный крик орла, усиленный горным эхом.

– Ты никогда не подумывал перенести сюда свою столицу? – спросил Гарион императора Маллореи, ехавшего бок о бок с ним.

Он говорил тихо. Ему казалось, что громкий человеческий голос может осквернить окружающее великолепие.

– Всерьез, разумеется, нет, Гарион, – ответил Закет. – Мое правительство не смогло бы тут работать. Чиновники мои в основном мельсенцы. А хотя мельсенцы и снискали репутацию людей в высшей степени прозаичных, на самом деле это далеко не так. Боюсь, мои министры дни напролет любовались бы пейзажем, а устав от созерцания, принялись сочинять дурные вирши. Кстати, ты ведь и понятия не имеешь о том, каково тут зимой.