Казнь королевы Анны - [10]

«А ее продолжают величать королевой», – подумал с озлоблением король, а вслух сказал:

– Как это недавно? Ведь с той поры прошло почти двенадцать лет?

– Ну да, ваше величество, и если я говорю «недавно», то потому, что вот уже сорок лет как служу в госпитале Святого Томаса. Здоровье королевы, то есть принцессы Галльской, – поспешил он добавить, – находится, как слышно, в печальном положении, и я был бы вам много и много благодарен, если бы вы позволили мне поехать в Кимблтон!..

– Я убежден, что вы бы собрались навестить Екатерину скорее, чем явились ко мне.

– Но я, ваше величество, пришел в ту же минуту.

– Да, когда вы сочли, что свободны. Но довольно. Раз вы всегда проявляете сочувствие к королевам, то скажите мне кстати, какого вы мнения об Анне Болейн?

Старый врач рассмеялся.

– Что вы, ваше величество! – отвечал он веселым и добродушным тоном. – Да разве я осмелюсь высказывать суждение о моей повелительнице? Ведь это то же самое, что подставить голову под удар топора! Я не настолько глуп, чтобы позволить себе подобную дерзость.

– Без шуток и без вольностей! – крикнул гневно король, устремив на врача сверкающий взор. – Я позволяю их только в известной степени, да и то не сегодня, примите это к сведению! Я требую, чтобы вы объяснили мне, какое впечатление производят на вас поступки королевы?

Доктор сразу понял, что разговор принимает весьма скверный оборот.

– Меня удивляет приказ вашего величества… Я не могу понять… – сказал он нерешительно.

– И я, мессир Клемент, тоже должен признаться, что не понимаю вашего удивления! Мне отлично известно, что вы были недавно на тайном совещании у королевы Анны.

– Это ложь! – отрывисто произнес Клемент. – И тот, кто сообщил вам такую небывальщину, презренный клеветник!

– Но Анна тем не менее присылала за вами и спрашивала, сколько мне осталось жить?..

– Повторяю опять: это наглая ложь! – отвечал старый врач с негодованием.

– Вы, верно, и в самом деле думаете, что у меня нет глаз! – воскликнул, задыхаясь от бешенства, король Генрих VIII. – Вы, верно, воображаете, что я не замечаю гнусного поведения Анны Болейн и толпы поклонников, которых привлекают ее непринужденные и вольные манеры! Или вы полагаете, что я дам опозорить свое имя и звание женщине, которую возвел на престол и которая была до того лишь смиренной верноподданной? Если я надел на нее королевскую корону, то не затем, конечно, чтобы она позволила себе омрачить ее блеск; если я дал ей скипетр, то не затем, чтобы она втоптала его в прах!

– Этот скипетр тяжел для таких нежных рук! Его в силах удержать только женщины королевского рода! – произнес старый доктор сурово, обнаружив все свои симпатии и убеждения.

Благородный старик не мог свыкнуться с мыслью, что скипетр перешел из рук Екатерины, дочери короля, в руки Анны Болейн.

– Ваш ответ равносилен прямому порицанию моих распоряжений, – заметил вскользь король.

– Зачем вы меня спрашиваете? – ответил старый доктор, проклиная в душе свою неосторожность.

– Затем, сэр Клемент, – сказал король с угрозой, – что я спрашивал вас не о том, что мне следует или не следует делать…

Доктор стоял и слушал, не поднимая глаз.

– Я требую от вас, – продолжал повелительно и надменно король, – рассказать без утайки, что хотела узнать от вас Анна Болейн?

– Не знаю, – отвечал с нетерпением Клемент, – что хотела услышать от меня королева, так как она действительно присылала за мной, но знаю твердо, что я не был у нее!..

– А почему вы не были? – спросил Генрих VIII, взглянув на медика пристально и подозрительно.

– Потому что мне некогда ходить на совещания, где обсуждается состав румян или помады, – возразил старый доктор. – Королеве лучше обратиться к различным шарлатанам и своим камеристкам: они найдут цвет, который она хочет придать своим бровям, волосам и ногтям.

Король расхохотался, но веселость его была непродолжительна, и на лице вдруг появилось выражение презрения и даже отвращения.

– И эту женщину я возвел на престол! – сказал Генрих VIII с глухим негодованием. – Рассудите, Клемент, достойна ли она носить королевскую корону?

– Человека не переделать, – возразил старый доктор. – А королева Анна – хорошенькая женщина в полном смысле этого слова. И ничего более!

Но король не расслышал этого замечания.

– Другая, не такая тщеславная и мелочная и более достойная титула королевы, займет ее место! – проговорил он с угрозой. – Она не станет предметом всеобщих порицаний, не навлечет позор на мой трон и мое имя!

– Опять другая! – проговорил Клемент, но так тихо и робко, что сам не расслышал собственных слов.

– Итак, Анна Болейн присылает за вами исключительно для обсуждения состава румян или помады? – спросил его король.

– Приблизительно да, но она, кроме того, заставляла меня уже несколько раз смотреть вместе с другими, как наряжают кошку или чешут собаку и вообще тратить время на другие, не менее бессмысленные вещи.

– Мне с трудом верится, что Анна призывает вас для таких пустяков, – сказал сухо король. – Но так как вы решили быть скромным до конца, то знайте, сэр Клемент, что мне известно больше, чем воображают Анна и ее приверженцы! Агенты, на которых я могу положиться, следят за каждым шагом этой безмозглой куклы.