Казнь без злого умысла - [17]

Он вопросительно посмотрел на полковника.

– Обязательно соберемся. Димка – это святое.

Петр Сергеевич открыл бар и прикоснулся пальцами к горлышку бутылки виски.

– Ну что, по чуть-чуть?

Баев отрицательно покачал головой и поднялся с кресла.

– Поеду я. Устал. Завтра день тяжелый.

– Как знаешь. Пойдем, провожу.

Дорога от особняка Ворожца до улицы, где жил полковник, пролегала мимо храма. И, как всегда в последние месяцы, при виде увенчанных крестами подсвеченных куполов Баев ощутил болезненный толчок в сердце.

Зайти… Покаяться…

Нет. Нельзя.

* * *

Съеденный в гостиничном ресторане ужин тяжелым комом лежал в животе, и Настя Каменская кляла себя за то, что поддалась на провокацию Короткова, уговаривавшего ее непременно отведать знаменитых сибирских пельменей с мясом и лесными грибами. Порцию принесли огромную, ей хватило бы и одной трети, но, к сожалению, пельмени оказались дивно хороши, и когда Настя спохватилась, метаться оказалось уже поздно, а дышать – трудно. Не помогло ни запивание травяным чаем, ни даже рекомендованный все тем же всезнающим Коротковым глоток водки. Вкусные сибирские пельмени никак не желали перевариваться и дать Насте покой.

Визит в банк надолго не затянулся, управляющий записал все их просьбы, куда-то позвонил и договорился, что на следующий же день их примут в Кадастровой палате, где покажут карту со всеми доступными участками. В Вербицкэнерго их тоже примут и ответят на все вопросы, так же как и в Вербицкводоканале и департаменте природопользования.

Настя и Коротков договорились выезжать назавтра в десять утра, а в девять встретиться и пойти позавтракать. Поставив будильник на 8 часов, Настя с наслаждением приняла душ, долго стояла под горячей водой, с удивлением замечая, что почему-то не может согреться. Ее все время познабливало. С неудовольствием отметила, что полотенце совсем новое и оттого пока еще плохо впитывает воду. Зато халат оказался именно таким, как она любила: длинным и на пару размеров больше, чем нужно. В такой халат так удобно уютно завернуться, и как бы ни села – ноги не высовываются и не мерзнут. Побродив еще несколько минут по просторному номеру, Настя открыла окно и забралась под одеяло, мечтая о сладком крепком сне.

Но не тут-то было. Окна и гостиничного ресторана, и ее номера выходили на одну сторону. А в ресторане гуляла свадьба. Широкая, щедрая, веселая. С размахом такая свадьба. Звуки джаз-банда и голоса профессиональных исполнителей, певших со сцены, сменялись нестройным, но зато громким хоровым пением, взрывы смеха перемежались взрывами петард. Настя вздрагивала, ворочалась в постели, натягивала одеяло на голову, но все равно уснуть не могла. Встала, закрыла окно. Стало вроде потише, но через какое-то время она поняла, что ей душно. Снова открыла окно.

Через полтора часа тщетных попыток погрузиться в сон она встала, закуталась в халат и осторожно подошла к двери, ведущей в номер Короткова. Приоткрыла ее, стараясь не издавать лишних звуков, прислушалась. Со стороны спальни доносился мощный храп. Юрка спал как убитый, хотя ресторанные шумы доносились сюда точно так же хорошо. «Дала же природа некоторым людям умение спать в любой обстановке, – с завистью подумала она, – а меня обделила».

Вторая попытка заснуть тоже закончилась полным провалом, Настя встала, включила свет и уселась за привезенный с собой ноутбук. «Наверное, мне не шум мешает спать, а мысли», – рассеянно думала она, вводя в поисковик название «Ларри Соррено», – логотип именно этого бренда красовался на загадочном чемодане и почти на всех предметах, находящихся внутри его. Про фирму «Ларри Соррено» Настя знала только одно: продукция ее славится своей немыслимой дороговизной. А вот на вид – ничего особенного, неярко, не изысканно, одним словом – совсем обычно. Может, она чего-то не понимает? Вкуса у нее нет, что ли? Или вообще не разбирается в дорогих вещах? Впрочем, откуда ей иметь такие знания и умение разбираться? Но все равно хочется понять, что в этих вещах такого особенного и почему они при внешней невзрачности стоят таких безумных денег.

Официальный сайт оказался на итальянском языке, ибо фирма была миланской, но это Настю Каменскую ничуть не смутило: итальянский язык она знала очень неплохо еще с детства. Вооружившись очками для чтения, она погрузилась в изучение истории семейного бизнеса Соррено, начавшегося еще в конце девятнадцатого века. Секрет дороговизны изделий прояснился весьма скоро: основатель бренда Ларри Соррено сделал ставку на износостойкость своего продукта, начинал он с дорожных кофров, саквояжей и сундуков, и все это, благодаря изобретениям его брата-химика, долгие годы сохраняло товарный вид. Постепенно ассортимент расширялся, внук основателя производил уже не только сундуки и кофры, но и сумки, портмоне, кошельки и портфели. В начале шестидесятых годов двадцатого столетия очередной Соррено взялся за производство одежды, но это было чистым баловством: сделать ее ноской и долговечной не удалось, и эта часть бизнеса, хотя и сохранилась до нынешнего времени, особого развития не получила. Зато к сегодняшнему дню наличествовал широчайший выбор сумок и портфелей всех мыслимых и немыслимых размеров и целевой принадлежности, кошельков, косметичек, несессеров, ремней, папок, обложек для всеразличных гаджетов, ну и, само собой, чемоданов, от самых маленьких до поистине огромных. А девизом бренда стала фраза: «Наш товар вы можете использовать долгие годы и подарить своим правнукам, он будет как новенький».