Казино «Руаяль» - [40]

— Тут не очень роскошно, — сказала Веспер. — Но чисто и прекрасно готовят. — Она смотрела на Бонда, опасаясь, что он не одобрит ее выбор.

Перед домом их встретили хозяин и его жена.

Месье Версуа был преклонных лет, без руки, он потерял ее, сражаясь в Свободных французских силах на Мадагаскаре. Он был другом комиссара полиции, который подсказал Веспер эту гостиницу и даже сам позвонил хозяину.

Мадам Версуа оторвалась от приготовления ужина и стояла в переднике с деревянной ложкой в руке. Она была моложе мужа, недурна собой и приветлива. Бонд без труда догадался, что у них нет детей и все свои нерастраченные душевные силы они отдают друзьям, немногочисленным завсегдатаям и, вероятно, животным. Впрочем, жизнь у них, скорее всего, была не из легких; зимой гостиница пустовала, начинались высокие приливы и сильные ветры.

Хозяин проводил гостей наверх. Веспер был отведен номер с большой кроватью, Бонду — соседний, угловой, с двумя окнами. Одно окно выходило на море, другое — на дальний край бухты. Между номерами была ванная комната. Все было аккуратно, удобно и просто.

Хозяин был рад, что комнаты гостям понравились Он сказал, что ужин будет подан в семь. Хозяйка приготовит им омаров на гриле в топленом масле. Он посетовал, что будет мало гостей — вторник, а люди приезжают на выходные. В этом году сезон неудачный. Раньше здесь было много пансионеров-англичан, но теперь времена за Ла-Маншем настали тяжелые, и англичане приезжают в Руаяль на воскресенье, все проигрывают и сразу уезжают.

— Раньше было не так, — закончил он, смиренно вздохнув, — но дни меняются, и мы меняемся...

— Истинная правда, — согласился Бонд.

23. Прилив

Они разговаривали на пороге комнаты Веспер. Когда хозяин спустился вниз, Бонд резко закрыл дверь, взял Веспер за плечи и коснулся губами ее щеки.

— Здесь настоящий рай, — сказал он.

Глаза Веспер блестели. Она положила ладони на руки Бонда. Он обнял ее. Веспер подалась вперед, и Бонд почувствовал, целуя ее, как приоткрылись ее губы.

— Милая, — прошептал он.

Он целовал ее, все сильнее прижимая к себе, чувствуя, как ее губы, язык скачала робко, потом с большей и большей страстью откликаются на его ласки. Его руки скользнули вниз, сжали ее бедра Прерывисто дыша, она отняла губы, замерла, прижавшись к нему; Бонд чувствовал ее упругую грудь, горячее дыхание. Он провел рукой по ее волосам, подался вперед, чтобы поцеловать снова, но она слегка оттолкнула его и без сип опустилась на край кровати. Еще мгновение они смотрели друг на друга, переполняемые желанием.

— Простите Веспер! Я не хотел... сейчас.

Он сел рядом с ней, с нежностью глядя ей в глаза, но прилив их страсти начал уже спадать.

Веспер придвинулась к нему, поцеловала его в уголок губ и медленно провела пальцем по его лбу, убирая прилипшую черную прядь волос.

— Дайте мне сигарету, — попросила она, обводя рассеянным взглядом комнату. — Не знаю, куда я положила сумочку.

Бонд раскурил сигарету и передал ее Веспер. Она глубоко затянулась и медленно выпустила струйку дыма. Бонд обнял ее, но она поднялась, подошла к окну и застыла, повернувшись к Бонду спиной. Бонд видел, что у нее дрожат руки.

— Мне нужно немного привести себя в порядок перед ужином, — сказала Веспер, не оборачиваясь. — Вы не хотите пока сходить искупаться? Я разберу ваши вещи.

Бонд встал и подошел к Веспер. Она не обернулась. Он обнял ее, взял в ладони ее грудь, чувствуя, как набухают ее соски под его пальцами. Ее руки легли на его ладони, прижали их сильнее, но взгляд ее по-прежнему был устремлен за окно.

— Не сейчас, — сказала она тихо.

Бонд наклонился, все еще удерживая Веспер, провел губами по ее шее и отступил назад.

— Конечно, Веспер... — сказал он.

У двери он обернулся. Веспер по-прежнему стояла у окна. Ему показалось, что она плачет. Он сделал шаг к ней и понял, что сейчас ему нечего ей сказать.

— Милая Веспер, — проговорил он и вышел, закрыв за собой дверь.

Он шел вдоль моря по золотистому, твердому, как камень, песку до тех пор, пока гостиница не скрылась из вида. Тогда он скинул в себя куртку и, пробежав несколько метров, нырнул в невысокую волну. Дно круто уходило вниз. Он долго, сколько хватило воздуха, плыл под водой, воем телом ощущая ее нежную прохладу. Потом вынырнул и откинул назад волосы. Было около семи, и солнце светило не так жарко, как днем, и вот-вот должно было скрыться за дальней оконечностью бухты; Бонд лег на спину и поплыл через бухту, догоняя его.

Когда, проплыв километра полтора, он вышел на берег, тень уже скрыла то место, откуда он качал свой путь, но здесь, на мысе, у него было еще время полежать на песке и обсохнуть, прежде чем наступят сумерки.

Он положил на песок плавки и, раскинув руки, стал смотреть в безоблачное небо, думая о Веспер. Он относился к ней сложно, и эта сложность не нравилась ему.

С ней было легко и просто. И в то же время в Веспер было что-то неразгаданное, что постоянно не давало Бонду покоя. Она открывала свою душу понемногу; Бонд чувствовал: сколько бы они ни были вместе, в ней всегда останется что-то такое, куда, как в заповедный сад, он никогда не будет допущен. Она была предупредительна и исполнена уважения к нему, но не рабски и ни в чем не в ущерб своей гордости.