Каждый выбирает - [57]

Вот это да!

— Очень интересно! — воскликнул Олмир. — Перед вашим приходом, кстати, я направил в Аналитический центр просьбу разобраться, в чем опасность одного обсуждения моей персоны, затеянное этим Стасом Миллером. Ладно, что еще вы можете сказать про Анн-Мари?

— Несколько раз она воздействовала на эмоции высокопоставленных должностных лиц.

— Каким образом?

— Для этого она располагает специальной аппаратурой.

Олмир вспомнил свои необычные ощущения во время встречи с Юлианной, и его передернуло от возмущения. Вот чем, оказывается, объясняются те его минутные желания!

— Так, может, эта Анн-Мари плохо влияет на Юлианну?

— Может быть, — согласился Ламарк, — но она дала Александру Кунтуэскому обещание не делать этого.

— Анн-Мари воздействовала на меня!

— Нет, Ваше Величество. Мы постоянно держали ее под контролем. Она не включала свои приборы в Вашем присутствии. Однако сам факт проноса их во дворец является достаточным основанием — при желании — арестовать ее, обвинив в попытке покушения на королевскую особу.

— Но зачем вы вообще допустили такое безобразие!? Я требую, чтобы впредь меня заранее предупреждали обо всех подобных экспериментах с моим невольным участием!

— Будет исполнено, Ваше Величество, — сказал канцлер.

— Да, много интересного ненароком я узнал.

— Виноват, Ваше Величество. Мы были твердо уверены в том, что Анн-Мари не осмелится…

— Меня не интересует, в чем вы были или будете уверены, а в чем — нет. Меня возмущает… — Олмир хотел было пригрозить канцлеру всеми земными карами, но вовремя остановился. Он вспомнил, что недавно демонстрировал показное пренебрежение по поводу перстня Шамона. Если заострять внимание придворных на способностях Анн-Мари, то они подумают, что он боится ее.

— Ладно, оставим это. Надеюсь, вы учтете мои требования и сделаете выводы, — сказал он и спросил, обращаясь к Ламарку: — А за какие заслуги вы стали заместителем Рагозы?

— За успешное выполнение обязанностей по сохранению потенциала наследования Вашего Дома.

— Не понимаю.

— Я опекаю людей, которые имеют право претендовать на титул герцога Сеонского в случае… м-м… если Вы по какой-либо причине перестанете возглавлять Дом Медведя.

— По какой такой, интересно, причине? Умру, например?

— Ну, не обязательно умрете, — заюлил канцлер, — Вы можете, например, куда-нибудь надолго уехать, или… еще что произойдет. Обычная практика: Ваш Дом приготовился ко всем непредвиденным случаям. Какие бы неожиданности ни произошли, он сохранит свое существование. Вам, как его главе, должно быть спокойнее об одной только мысли об этом.

— Конечно, мне очень приятно, — проворчал Олмир. — Особенно когда вспоминаю, как настойчиво вы искали меня в сельве.

— Мы приложили все силы. Поиски были организованы…

— Прошу вас, не надо. Не злоупотребляйте моей снисходительностью, — оборвал его Олмир. Прокрутив в голове известных ему людей, претендующих на близость к роду Сеонских, с недоумением сказал: — Насколько мне известно, все мои родственники обладают настолько низким Совершенством, что Служители воспротивятся передаче им герцогского титула.

— Это касается только тех, кто на виду. Кроме них есть люди, которые даже сами не ведают, что состоят с Вами в родстве, — тихо сказал Ламарк. — Я, Ваш покорный слуга, охраняю эту тайну от общественности. И от них самих.

— Кто они такие?

— Ну, у Вашего отца обнаружилась сводная сестра, незаконнорожденная. Два года назад она стала матерью, подарив миру очаровательных близнецов. К сожалению, обладающих малым Совершенством. Кроме того, у Вас есть совершеннолетний сводный брат. Результат случайного любовного приключения в ранней молодости Вашего батюшки.

— Ничего себе! А я про это ничего не знаю!? Кто они?

Краев с Ламарком растерянно переглянулись. Олмир почувствовал, что его вопрос не вполне уместен. Недаром служащие его Дома из года в год прикладывали уйму сил, оберегая тайну в обществе, в котором каждому считается доступной любая информация. В интересах рода, вероятно, следует забыть про существование неожиданно выявившихся родственников и не настаивать на знакомстве с ними.

— Ваше Величество, — смиренно попросил канцлер, — Вам лучше не знать их имена. Это последний резерв Дома Медведя. Случись что с Вами, пропадут они — и все, Ваше герцогство прекратит свое существование. Конечно, если Вы будете настаивать, Ламарк скажет Вам имена, но… умоляю Вас: подумайте.

— Ладно, я снимаю свой вопрос. Но все же я хотел бы познакомиться с братом… попозже.

Канцлер облегченно вздохнул и разулыбался. Ламарк же со странной гримасой, которую, наверное, надо было также принимать за улыбку, сказал:

— В свое время граф Верш несколько раз пытался уволить меня со службы за отказ сообщить ему эту информацию.

— Я вот что подумал… а что, если у Зои тоже есть родственники, достойные герцогского титула, но существование которых тщательно скрывается? Может, мы зря затеяли разговор о ликвидации ее Дома?

— Нет, Ваше Величество. Располагаемые нами данные говорят о том, что Дом Дракона исчерпал свои ресурсы крови. Не в последнюю очередь благодаря целенаправленным усилиям Виктора Луонского.