Каждый умирает в своем отсеке - [23]
За этой просьбой таилась серьезная проблема. В первые недели чеченской трагедии снайперские пули уже унесли жизни трех оперирующих врачей и двух медицинских сестер. В нарушение всех международных конвенций, запрещающих воевать с медперсоналом и умышленно стрелять по госпиталям, по палатке с красным крестом велся прицельный огонь снайперов.
На том и порешили. В тот же вечер Константиныч сделал подростку операцию. Как оказалось, обширный перитонит мог привести к гибели девочки. Пока шла операция, снайперские пули трижды разбивали лампы освещения полевой походной операционной, как будто хозяин винтовки конструктора Мосина невидимой рукой пытался нащупать сквозь брезент палатки маленькое тело вездесущего хирурга.
Следующей ночью в условленном месте девочку вернули отцу. Черкесов деньги не взял, а только в сердцах резко высказал все, что думает по поводу ночной охоты снайпера и "крепкого мужского слова" чеченского командира. Тот побагровел, но промолчал. А еще через сутки Черкесову передали пакет. В нем, замотанная в кровавую тряпку, лежала отрубленная женская рука с вложенной в нее запиской: "Руски, я запрэтил, а эта литовка стрэляла па тэбе. Она наказана..."
10. АЛКОГОЛЬ В МАЛЫХ ДОЗАХ ПОЛЕЗЕН В ЛЮБЫХ КОЛИЧЕСТВАХ
Как-то к Андрею заглянул Батя. Сразу же в просторной палате стало мало места от могучих раскатов его громового голоса.
— Ну, как ты здесь, сынок?— поинтересовался комдив, с трудом разместив свое огромное тело на хлипком казенном стуле. — Врачи говорят, все у тебя будет нормально. Ты все правильно тогда сделал: и разведку провел, и парней, кто живой остался, из отсека вывел. И себя ради товарища не пожалел... Короче, мы решили тех ребят, кто в седьмом и шестом отсеках пожар на себя принял и погиб, да вот и тебя представить к орденам. Флотское руководство пока против. Я только что был в штабе флота, а там говорят, мол, авария, человеческие жертвы... Какие могут быть награды? Такие представления на ордена в Москве назад завернут и не поморщатся. А я думаю, что не завернут. Если надо, сам к главкому обращусь...
Жизнь сложная штука, а человеческие отношения в ней - самое непростое звено. Вот и сейчас два беседующих человека, искренне радуясь, что после страшной аварии видят друг друга живыми и здоровыми, в то же время кое-что не договаривали. Андрей знал от Сан Саныча, что "всех собак" за аварию старшие начальники решили повесить на Батю и тому светит снятие с должности и увольнение в запас. А комдив, перед тем как зайти к Андрею, беседовал с врачами, и они считают, что военно-врачебная комиссия в лучшем случае спишет молодого подводника из плавсостава, а то и вовсе дело дойдет до увольнения.
Так они и толковали, вглядываясь в глаза друг другу и пытаясь понять: знает собеседник о своей дальнейшей судьбе или нет.
Когда комдив ушел, Саня Кащеев первым принялся склонять палату к грубому нарушению дисциплины.
— Мужики! — начал издалека свой словесный полет летчик. — Сам Бог велел нам нынче расслабиться. Во-первых, сегодня - пятница. Во-вторых, на Андрюху представление послали. В-третьих закуски нам сегодня нанесли - пальчики оближешь: колбаса, котлеты, огурчики солененькие...
В-четвертых...
— Ну ладно, хватит травить, — прервал разглагольствования летуна штурман Акелов — Мы "за". У меня деньги в заначке остались, могу профинансировать. А кто принесет?
Не зря говорят: там, где заканчивается порядок и дисциплина, начинается авиация. Саня Кащеев был из тех, кто не только в свое время рисково летал над Атлантикой, вскрывая для штаба флота воздушную и надводную обстановку. По своему характеру и мироощущению он всегда поступал по расхожему правилу воздушной братии: "Если нельзя, но очень хочется, то можно!" По этой причине он тотчас отправился вызванивать из госпитального телефона-автомата своим многочисленным друзьям и подругам, инструктируя, что и где купить, куда и в котором часу принести. Когда немного стемнело, он открыл окно и, лукаво приговаривая, мол, ловись рыбка большая и маленькая, выбросил вниз со второго этажа припасенную бечевку. Вскорости "клюнуло". В поднятом целлофановом пакете было три бутылки водки и двухлитровая емкость "Фанты".
— Что я вам, скажу, господа офицеры, — радостно ощупывая бутылки, изрек Кащеев. — Исторический факт: у Сан Сергеича Пушкина был младший брат Левушка, который к питейному делу относился со всей серьезностью и говаривал так: "А что касаемо пьянства, то тут надобно начинать с утра и более ни на что не отвлекаться!"
Все заулыбались, а Кащеев тем временем принялся разливать водку по стаканам. Андрей попытался отказаться, так как был еще слаб, но шутливое и дежурное: "Пей, а то заложишь!" заставило его уступить.
—- Мужики, только чисто символически, — попросил он.
— Не переживай, — успокоил Кащеев, — много мы тебе не нальем, но мало - тоже.
Когда четыре стакана были приподняты, неугомонный летчик провозгласил тост.
— Ну, значицца, так. Коль мы лежим в госпитале, следовательно, нуждаемся в лечении. Что мы сейчас, в принципе, и делаем. Ведь каждый пациент должен понимать: алкоголь в малых дозах полезен в любых количествах! За это и предлагаю выпить.
С момента своего возникновения после Второй Катастрофы, загадочная Зона в районе Чернобыльской АЭС, словно магнит притягивала к себе исследователей, военных и, конечно же, искателей приключений и своей судьбы. Это место невозможно понять, невозможно изучить, оно всегда преподносит очередные неожиданности и загадки. На этой почве таинственности за многие годы появилось немало стоящих внимания слухов и красивых легенд. Но если одним людям достаточно бесконечно слушать и мечтать, то другие не смогут без цели сидеть сложа руки.Сталкер Природовед — один из тех, кто непременно хочет докопаться до сути.
Сборник «Жили-были» представлен относительно весёлыми рассказами из мира буйных грёз и сумеречной фантазии. На страницах книги читатель сможет познакомиться не только с отрядом вполне боеспособных стариков под водительством Мальчика-с-пальчика, с обеими жёнами самого Адама, но и с любопытной Пандорой и её ящиком. И уже никак не обойти вниманием старого графа, озабоченного наследным делением своих духовных богатств, весело понаблюдать за дуэлью любовников, защищающих предполагаемую честь дамы, и, уже за пределами разумного, проследить за сходкой подземной нежити.
Роман «Потрошители морей» является второй частью трилогии, начатой книгой «Бред сивой кобылы», и предлагает читателю не столько детективную историю героя первой части, сколько развёрнутые и многоплановые приключения его достославного предка Афанасия в далёком XVII веке. В этой части повествования предлагается проследить опасный путь нового героя из Киева до Мексиканского залива через Сибирь, Аляску и Северную Америку, войти в контакт с незлобивыми эскимосами, воинственными индейцами, испанскими конкистадорами и окунуться в мир свободолюбивого братства пиратов Карибского моря.
Пьесы о любви, о последствиях войны, о невозможности чувств в обычной жизни, у которой несправедливые правила и нормы. В пьесах есть элементы мистики, в рассказах — фантастики. Противопоказано всем, кто любит смотреть телевизор. Только для любителей театра и слова.
Впервые в свободном доступе для скачивания настоящая книга правды о Комсомольске от советского писателя-пропагандиста Геннадия Хлебникова. «На пределе»! Документально-художественная повесть о Комсомольске в годы войны.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.