Каждый твой взгляд - [23]

Гастингс угрожающе навис над головой. На миг показалось, что он не обратит внимания на просьбу и грубо прижмет ее к стене. Но внезапно все изменилось: он пожал плечами и сразу стал обычным — таким, как всегда. Напряжение резко спало, и в груди Хелены образовалась странная пустота.

— Конечно. Желаю спокойной ночи и приятного сна. Не сомневаюсь, что кто-нибудь из горничных не откажется на пару часов вас заменить.

Теперь уже в наступление пошла Хелена. Ткнула пальцем в каменную грудь и возмущенно воскликнула:

— Я не в силах запретить вам романы на стороне, но шашней со служанками не потерплю!

— Какой ужас! Посягаете на самый удобный источник удовольствия. Даже не надо выходить из дома.

— Никаких горничных — раз и навсегда!

— Отлично. А как насчет экономки?

Миссис Маккормик была особой вовсе не старой — всего лишь около сорока — и при этом весьма привлекательной. Хелена поморщилась.

— Ни в коем случае.

Гастингс вздохнул, словно имел дело с неразумным ребенком.

— Может быть, заключим сделку? Вы развлекаетесь с моими лакеями, в то время как я флиртую с горничными. Разумеется, при этом я получаю право наблюдать за происходящим.

Хелена надеялась, что он шутит. Но Гастингс был таким законченным негодяем, что вполне мог придумать даже такое извращение.

— Нет. Ни с лакеями, ни с конюхами, ни с садовниками. Ни с кем, будь то в доме или за его пределами.

— Боже праведный, да так вы скоро превратитесь в миссис Монтит!

— Не сравнивайте меня с этой гарпией. Вовсе не собираюсь вас разоблачать. Но твердо намерена защищать служанок от грязных посягательств.

Сама того не замечая, Хелена упрямо наступала, а Дэвид пятился, и вскоре оба оказались там, где начали разговор: возле туалетного столика. С фотографии на рассерженную мисс Фицхью снова взглянула маленькая робкая девочка.

Бедняжка росла в окружении похоти и распутства.

— Когда я смогу познакомиться с мисс Хиллсборо?

Неожиданная смена темы Гастингса, казалось, озадачила. И определенно вызвала немалое удивление.

— Вы говорите о моей дочери? Хотите с ней встретиться?

— Конечно, хочу. Отныне я в ответе за воспитание девочки.

— Но прежде вы никогда о ней не спрашивали.

— Незаконнорожденный ребенок считается запретной темой для незамужней леди. Но малышка не виновата в обстоятельствах своего появления на свет. Она растет и нуждается в надежном присмотре и уж наверняка имеет право не видеть, как вы совокупляетесь с ее нянькой.

— Я не совокупляюсь с няней Беатрис — по крайней мере в ее присутствии, — потому что дочка при этом страшно скучает и отвлекает постоянными вопросами, когда же мы закончим.

Непристойный ответ прозвучал абсолютно в духе Дэвида, и Хелена не знала, радоваться или возмущаться.

— Когда же я смогу ее увидеть?

— Отправимся в поместье сразу после званого обеда, который планирует устроить ваш брат. Любое промедление будет выглядеть странным.

— Меня это вполне устраивает. Спокойной ночи, лорд Гастингс.

Виконт церемонно поклонился.

— Леди Гастингс.

Он направился в свою спальню, однако возле двери обернулся.

— Опытная девственница — это мечта, ставшая явью. Буду думать о вас до утра.

— Ты совсем не спишь в своей постели, — поддразнила мужа Милли.

Прелестное личико, чудесные ласковые глаза. Фиц восторженно прикоснулся губами к нежным локонам.

— Какой позор! Признаюсь, собственная постель мне тоже очень нравится.

Милли лукаво улыбнулась.

— Есть отличная идея. Время от времени мы можем спать в ней вместе.

Фиц прикоснулся пальцем к кончику изящного носика и удивленно вскинул брови.

— Означает ли это, что ты придешь в мою комнату, разденешь меня и потребуешь удовлетворения?

Она положила руку мужу на грудь.

— Кажется, во время путешествия по Озерному краю я уже делала что-то подобное. Дважды.

— И все же возможность третьей попытки удивляет. Почти восемь лет ты не выказывала ни малейшего желания меня соблазнить.

— Поэтому сейчас должна наверстывать упущенное и проявлять инициативу как можно чаще и смелее.

Фиц тихо рассмеялся.

— Хочешь, снова скажу, что абсолютно счастлив?

Милли провела рукой по едва заметной щетине на щеке.

— Даже несмотря на то, что Хелена себя едва не погубила?

— Надеюсь, ты-то ни в чем себя не винишь?

— Нет, конечно. Чего стоит героическая поездка в Америку в качестве дуэньи и постоянная опека во время светского сезона! Ни на минуту не оставляла девочку без присмотра. Наверное, должна бы испытывать угрызения совести, но, увы, не чувствую ни малейшего раскаяния. Как любила повторять моя матушка, того, кто замыслил неладное, ничем не остановишь.

— А твоя матушка, царство ей небесное, никогда не ошибалась.

— И все же я волнуюсь. Хелена будет упрямиться и всеми возможными способами выказывать Гастингсу презрение. Ну а Гастингс… он скорее согласится быть похороненным заживо, чем стерпит унижение.

Фиц покачал головой.

— Да, эти двое друг друга стоят. Завтра попробую с ним поговорить.

— В последней телеграмме я уже пыталась дать Дэвиду совет, но, кажется, напрасно.

— Еще несколько недель назад ты и сама не последовала бы такому совету.

— Но я изменилась. Теперь уже готова открыто заявить о собственных чувствах. А заключаются они в том, — Милли шутливо откашлялась, — что отныне и впредь я решительно намерена воплощать собой свет и смысл твоего существования.