Казанова Великолепный - [54]
Она зазывает его в Барселону и возбуждает ревность своего официального любовника, для Казы это выльется в новое покушение. В конце концов его хватают и опять бросают в тюрьму.
Он просит бумагу и чернила и за сорок дней пишет опровержение «Истории Венецианского государства» Амело де ла Уссе. Расчет его ясен: вернуть себе милость правительства Светлейшей республики и вернуться на родину, в единственное место на свете, где можно сносно существовать.
Прощай, Испания. Через Перпиньян, Безье, Монпелье Каза следует в Экс-ан-Прованс, где живет маркиз д’Аржанс[50]. Интимное признание: Каза чувствует, что «время подвигов прошло». Он жестоко заболевает — воспалением легких, харкает кровью. Его выхаживает незнакомая женщина, приставленная к нему верной Генриеттой. В Эксе он, скорее всего, встречает, но не узнает Генриетту. Она располнела. И по-прежнему не хочет увидеться с ним. Быть может, время для спокойной беседы еще когда-нибудь настанет.
«Таковы лучшие минуты моей жизни. Эти счастливые, нежданные и нечаянные встречи, которыми обязан я чистой случайности и которые оттого еще мне дороже».
Еще одно откровенное признание:
«По мере того как входил я в преклонные лета, страсть моя к женщинам все более обретала головной характер. Рассудок служил проводником, необходимым для того, чтобы притупившиеся чувства пришли в движение».
Судьба сводит Казанову с Бальзамо (Калиостро), который путешествует одетый паломником, вместе с женой. Бальзамо остается в его памяти как мастер копировать рисунки и особенно чужой почерк. Увядающий Каза завязывает сентиментальный роман с англичанкой мисс Бетти. Он вполне способен и на такой литературный жанр. Но бдительная Фортуна рассудила иначе.
Подобно наконец достигшему родины Одиссею, Казанова вернулся в Италию, но пока не в свой город. Все вокруг радует душу, родная речь ласкает слух, и плоть наливается новыми силами. Как мы вскоре увидим, Дон Жуан вольготнее чувствует себя там, где зовется Дон Джованни. И хоть наш дон Джакомо не молод, он еще не насытился счастьем. Его влечет на юг, в свои края: в Неаполь, Сорренто. Пленяет женский аромат? Скорее взгляд.
«Черные глаза ее так сияли, что помимо ее воли зажигали страсть в каждом, кто смотрел в них, и красноречиво сулили такое, о чем она не намеревалась заговаривать».
Звали ее Каллименой. Каза уверен, что по-гречески это имя означает «неистовая красота» (этимологически вполне допустимо) или даже «прекрасная луна» (почему бы и нет). Он воспламеняется. Красотке четырнадцать лет, но выглядит она на восемнадцать — самое время для первого опыта. Она играет на клавесине. Сопротивление ее быстро иссякает.
«Тогда в Сорренто мне последний раз в жизни довелось испытать подлинное блаженство… Настало время, когда Каллимена вознаградила мой пыл после двухдневной борьбы противу самой себя. На третий день в пять часов утра, пред светлым ликом восходящего над горизонтом Аполлона мы, сидя на траве друг возле друга, уступили своим желаниям. В Каллимене говорила не корысть и не благодарность, ибо она не получала от меня ничего, кроме каких-то безделиц, а одна лишь любовь; она отдалась мне, сожалея об одном — что так долго медлила, прежде чем меня осчастливить. До полудня мы успели троекратно принести жертву любви, каждый раз меняя алтарь; а затем до самого вечера бродили повсюду, прерывая прогулку всякий раз, когда возгоралась в нас хоть малейшая искра, а вместе с нею желание тут же ее погасить».
Приведенный пассаж — пример цветистого стиля, к которому Каза прибегал в торжественных случаях. Аполлон, третий день, пять часов утра, троекратная смена «алтаря» — настоящий магический ритуал. Каза уже несколько отвык от того, чтобы ему отдавались даром. Девушка носит греческое имя. Зачем-то приплетен Аполлон — законченная идиллия, Каза отвешивает себе порцию земного рая. На память приходит знаменитое незаконченное полотно престарелого Пуссена «Аполлон и Дафна». Очень скоро Каза возьмется переводить «Илиаду». Ариосто, Гомер — высокое общество. Но как не почувствовать, что он усматривает в происходящем эпизод своей собственной одиссеи? Фортуна, посылая то благоприятный, то противный ветер, направляет сухопутное плавание героя среди смертных, он же, несгибаемый, «хитроумный», мечтает вернуться домой, на Итаку, в Венецию. Боги наблюдают за ним. У Гомера бодрость духа поддерживает в Одиссее Афина. А нашему герою в его подвигах на травяном ложе с юной черноглазой музыканткой, с которой он сумел по ладить, помогает Аполлон. Между любовниками лад: это не выразить словами, так захотела природа, и надо не упустить миг удачи.
Скорее, ведь счастье в игре переменчиво, банк в фараоне быстро разлетается. А впереди еще дуэль. Все же Неаполь — место, где Казе всегда везло. Глядя из окна замка в Дуксе на грязный двор, он пишет:
«Все четыре раза, что я живал в Неаполе, судьба была ко мне благосклонна. Явись я туда ныне — околею от голода. Фортуна не жалует старцев».
Не жалует старых лицедеев — да, но к старцу с пером в руках это не относится, его со временем ждут лавры Аполлона.
Среди многих побывавших в Неаполе путешественников (таких, как, например, Виван Денон) есть еще один, вкусивший там величайшее счастье — это маркиз де Сад, который посетил город в 1776 году (Казанова к тому времени уже вернулся в Венецию). Чтобы убедиться в этом, достаточно открыть его шедевр — «Жюльетту». Де Сад — вулкан, Казанова — зеленый парк. Де Сад с легкостью крушит человеческий род, Казанова его просвещает. Ночь сияет, как солнце. И свет и мрак — антиподы серого обскурантизма. Высказывание про сияющую ночь принадлежит, конечно, Ницше. Эта высшая истина всегда шокирует церковников всех мастей.
Филипп Соллерс — один из самых знаменитых и значительных деятелей французской литературной сцены. Его приход в литературу приветствовали такие корифеи, как Ролан Барт и Натали Саррот.«Мания страсти» — новый любовный роман замечательного писателя, написанный свежо, ярко и увлекательно. В нем читатель обнаружит помимо «исследования любовного чувства» современного героя как мании, целый спектр новейших приманок — от восточной мудрости до европейской въедливости.Автор проводит нас по лабиринту любви, предлагает решения и ставит вопросы.Роман переведен на русский язык Аллой Смирновой (ее наиболее известные работы — «Обретенное время» Марселя Пруста, «Чудо о розе» Жана Жене, поэзия Макса Жакоба), за свою деятельность она была удостоена французской премии «Триумфальная арка».
Юлия Кристева и Филипп Соллерс — экстраординарная пара французских интеллектуалов XX века, объединившая вокруг себя многих знаменитых мыслителей своего времени; их концепции оказали немалое влияние на становление континентальной философии и на формирование современной европейской гуманитарной мысли. В диалогах Кристевой и Соллерса брак предстает как неисчерпаемый ресурс для взаимопомощи и партнерства, а также как поле для интеллектуальных состязаний. Дискуссия между супругами, которая длится вот уже несколько десятилетий, и легла в основу этой книги.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любовница диктатора — всегда интригующий персонаж. Любовница Адольфа Гитлера — персонаж, окруженный зловещей аурой Третьего рейха, Холокоста и Второй мировой войны. Парадоксальным образом Еве Браун приписывали глупость и тщеславие, в то же время возлагая на нее долю ответственности за преступления нацизма. Но это никак не объясняет, почему молодая, здоровая женщина добровольно приняла смерть вместе с поверженным и разбитым фюрером. Собирая по крупицам разрозненные сведения, тщательно анализируя надежность и достоверность каждого источника, английская журналистка и писательница Анжела Ламберт разрушает образ недалекой и бессловесной игрушки монстра, оставленный нам историей, чтобы показать иную Еву Браун: преданную и любящую женщину, наделенную куда большим мужеством и упрямством, чем полагали ее современники.