Казан - [28]

Теперь уж они могли слышать рев огня, долетавший до них с далекого расстояния. Перед ними бежали сломя голову всевозможные живые твари. Лоси, олени. Северный олень бросился в воду на противоположном берегу. На белой песчаной отмели металась громадная черная медведица с парою медвежат, и даже эти два малыша вдруг бросились в воду и легко поплыли. Казан смотрел на них и сердился на Серую волчицу.

А затем на этой песчаной отмели стали собираться и другие животные, которые так же, как и Серая волчица, боялись воды: большой, толстый дикобраз, тонкая, извивавшаяся куница, нюхавшая воздух и плакавшая, как ребенок, лесная кошка. На каждых таких трех существ, боявшихся или не желавших плыть, с каждой минутой прибавлялось по одному. Сотни горностаев бегали по берегу, точно крысы, и без умолку пищали; лисицы неслись во всю прыть по отмели, разыскивая дерево или какой-нибудь валежник, которые могли бы послужить для них в качестве плотов; рысь мурлыкала и то и дело оглядывалась на пожар; и целая стая родичей Серой волчицы, волков, подобно ей самой, не осмеливалась войти в воду поглубже.

Полный волнения и чуть не задыхаясь от жары и от дыма, Казан шел рядом с Серой волчицей. Для них оставалось только единственное убежище поблизости – это песчаная отмель. Она постепенно уходила от берега на целые пятьдесят футов к глубине реки. Быстро он повел свою подругу туда. Но когда они проходили через низкий кустарник к ложу реки, то вдруг их обоих что-то остановило. В них пахнуло запахом гораздо более смертельного врага, чем огонь. Песчаной отмелью уже завладела рысь и металась на краю ее. Три дикобраза бросились в воду и поплыли по ней, точно шары, и иглы на них заходили взад и вперед. Лесная кошка ворчала на рысь. А рысь, заложив назад уши, наблюдала за тем, как Казан и Серая волчица пробирались к песчаной отмели.

Верная Серая волчица приготовилась к борьбе и, оскалив зубы, тесно прижалась к Казану. Он гневно оттолкнул ее назад и сам выступил вперед, в то время как она, вся дрожа и жалобно подвывая, остановилась на месте. Как ни в чем не бывало, выставив свои остроконечные уши вперед и ничем не проявляя угрозы или недовольства, он смело подходил к рыси. Цивилизованный человек сказал бы, что он приближался к ней с самыми дружественными намерениями. Но рысь сразу же поняла его уловку. Это была старая вражда многих поколений, ставшая еще более смертельной благодаря тому, что Казан все еще никак не мог забыть о той ночи на вершине Солнечной Скалы.

Инстинкт подсказал лесной кошке, чего следовало ожидать, и она съежилась и легла на живот; дикобразы, закапризничав перед врагами и клубами дыма так, как это делают маленькие дети, ощетинили свои иглы. Рысь, как кошка, развалилась на песке, выпустила когти и приготовилась сделать прыжок. Описывая вокруг нее круги, Казан, казалось, едва дотрагивался ногами до земли. Рысь завертелась вокруг себя, точно на оси, следя за его кругами, и вдруг вся прекратилась в плотный шар и в один прыжок покрыла все разделявшее их пространство в восемь футов.

Казан не отпрыгнул назад. Он не сделал ни малейшей попытки избегнуть ее атаки, но встретил ее открыто, плечом к плечу, как обыкновенно ездовая собака встречает для драки такую же ездовую. Он был на целых десять фунтов тяжелее рыси, и в один момент гибкая кошка с ее двадцатью острыми, как ножи, когтями была сброшена им на бок. С быстротою молнии Казан использовал свое положение и схватил сзади кошку прямо за шею.

В тот же самый момент и слепая Серая волчица с ворчанием бросилась вперед и, действуя из-под Казана, вцепилась зубами в заднюю ногу рыси. Послышался треск кости. Осиленная сразу двумя, рысь отскочила назад, потащив за собою и Казана вместе с Серой волчицей. Затем она упала прямо на спину, придавив собою одного из дикобразов, и сотни игл вонзились ей в тело. Еще один прыжок – и она вырвалась на свободу и заковыляла прямо навстречу дыму. Казан не преследовал ее. Серая волчица шла сбоку его и лизала ему раны, из которых ручьями струилась кровь и окрашивала собою его бурую шерсть. Лесная кошка притаилась, как мертвая, следя за ними злобными черными глазками. Дикобразы продолжали свою болтовню, точно просили о пощаде. И вслед за тем клуб черного, плотного, удушливого дыма низко прокатился над песчаной отмелью, и одновременно с этим воздух сделался горячим, как из печи. На самом конце песчаной отмели Казан и Серая волчица свернулись клубочками и засунули носы под себя. Теперь уж огонь был очень близко. Его рев походил на громадный водопад, и то и дело слышался треск обрушивавшихся деревьев. Воздух был наполнен пеплом и сверкавшими искрами, и два раза Казан поднимал голову, чтобы смахнуть с себя пылавшие головни, которые падали на него и жгли его, как горячее железо.

Вдоль берега реки рос густой зеленый кустарник, и когда огонь добрался и до него, то он стал гореть гораздо медленнее, и благодаря этому жара уменьшилась. Но все-таки прошло еще много времени, прежде чем Казан и Серая волчица смогли высунуть свои головы и вздохнуть свободно. Тогда они поняли, что именно эта песчаная коса, вдававшаяся в реку, и спасла их. В треугольнике же между двумя реками все уже было обуглено и по земле горячо было ступать.