Казаки на Кавказском фронте 1914–1917 - [6]
Под бравурный марш полкового хора трубачей, под ликующие клики «ура» наш второй эшелон полка, 3-я сотня подъесаула Маневского с полковым штабом, на длинном составе поезда отбыл из станции Мерв — навсегда…
Мы в Красноводске. Погрузка на пароход. Лошадей поднимали на лебедках. Строптивые кабардинские кони сопротивлялись, но казаки деловито, умеючи грузили их.
Мы в море. Качка началась немедленно же. На утро следующего дня, когда Маневский и я, дежурный по полку офицер, вышли на палубу, картина «бивака сотни» на ней была совершенно не воинская и не строевая: все казаки беспомощно валялись где попало и стонали. Бедные наши кабардинцы, до двухсот лошадей, широко расставив ноги, уныло повесив головы, балансировали в противовес бортовой качке. За ними никто из казаков не ухаживал, и только вахмистр сотни Дубина, которого качка совершенно не коснулась, только он один подкладывал им сено, доглядывая за коновязью.
Скоро и мы свалились от качки.
Мы в Баку. Выгрузились. Разбили палатки на какой-то песчаной и неуютной площади. Поднялся ветер. Взметнулся песок. Потом хватил проливной дождь и… жалкий был вид у казаков и в особенности у лошадей — полубольных после качки, немытых, нечищеных, мокрых, согнувшихся от непогоды. Все лошади вытерли свои хвосты о борта, о доски «догола», и они у них торчали, словно кочерыжки, — грязные, неприятные на вид, как после коросты. И уже никто на это не обращал внимания — ни сам хозяин лошади, ни взводный урядник, ни вахмистр сотни, ни сам ее командир. Смотреть за этим сейчас оказалось ненужным, лишним, да и некогда было, а главное — теперь уже ничего не исправишь.
Боже, Боже!.. Пропали все труды мирного времени, думалось тогда, и мы сразу же почувствовали «первую неприятность войны».
В Баку мы узнали, что наша бригада должна следовать в Тифлис, на могущий быть Кавказский фронт против Турции. Это нас разочаровало.
В Тифлисе выгрузка сотен. Чистка лошадей. Проездка по городу. Везде масса народа. Все веселы, в особенности военные. Много женщин и на вокзале, и на улицах, от чего наш полк отвык на своих далеких азиатских границах. Забыта морская качка, вытертые хвосты наших лошадей и невзгоды в Баку, и на душе так радостно и приятно: мы идем на войну.
На Джульфу. Гора Арарат
Все распоряжения мы получаем по этапам. В Тифлисе получили: «Закаспийской бригаде двигаться в направлении Персии, к Джульфе и на станции Шах-тахты выгрузиться и ждать распоряжения».
Наш эшелон движется туда. Железная дорога как змея извивается по ущельям. Много мостов и туннелей. Их охраняют пластуны 1-й Кубанской бригады. Они братски приветливо машут нам своими папахами, и мы отвечаем им тем же. На некоторых постах, к нашему удивлению, видны их жены — прибыли ненаглядные подруженьки, чтобы перед войной повидаться с мужьями и, может быть, распроститься навеки…
Наша третья сотня теперь идет без штаба полка, и это всем очень приятно. Двери всех вагонов открыты. Большинство казаков находятся со своими лошадьми, где запах сена и конюшни им милее казарменного вагона. Они, свесив ноги, сидят группами в дверях, рассматривают незнакомые места, весело шутят и поют без умолка песни, словно идут не на войну, а домой, в родимую сторонку. Мы с хорунжим Леурдой все время находимся среди казаков в их вагонах, отвечаем на многие вопросы по географии и истории сих мест, но больше поем с ними песни.
На утро следующего дня через окна офицерского вагона в юго-восточном направлении увидели громаднейшую конусообразную гору. Черная, таинственная, наполовину покрытая снегом, с круглою вершиною, она привлекла к себе внимание всех. Рядом с нею, восточнее, отделенная глубоким провалом, возвышалась такая же гора, с еще более выраженным острым конусом, но ниже первой и вся черная, словно осыпанная истлевшим пеплом.
— Што это? — спрашивают казаки недоуменно. Мы же сразу определили, что это и есть библейские Большой и Малый Арарат.
Так вот они какие, так хорошо нам знакомые по Ветхому Завету еще со школьной скамьи! И вспомнился сам Ной, виноградные лозы, охмелевший отец и его второй сын, по имени Хам. Казаки просят нас в свои вагоны, чтобы от своих офицеров выслушать более подробно о ветхозаветной истории, что мы охотно и делаем, сами с волнением любуясь величественной и таинственной панорамой. Они так близко от нас. Мы определяем расстояние в 3–5 верст до них, но каково же было наше удивление, когда на первой остановке железнодорожные служащие ответили — до них 25 верст!
Мы долго, часа два, двигаемся на юго-восток, но эти «две сахарные головы» все так же близко остаются от нас и наконец — остались позади.
Вот и Шах-тахты. Одинокая станция и возле нее несколько казенных построек. Кругом голые холмы, мелкий кустарник. Полная дичь и неуютность. Рядом, к югу, историческая «казачья» река Араке. А на той стороне — уже Персия, чужая, басурманская земля. Здесь стоит биваком 1-й Горско-Моздокский полк Терского войска. Им командует полковник Кулебякин — плотный, осанистый, похожий и лицом и одеждой на горца. Наш командир полка полковник Мигузов, по рождению терский казак, здоровается с ним как старый приятель, мило улыбается, отчего лицо его делается добрым, хорошим, чего мы никогда не видели: нас, господ офицеров и казаков своего же полка, врученного ему в командование самим императором, он цукал, прижимал, придирался ко всякой мелочи. Мы никогда не видели доброй улыбки на его сухом умном лице. И мне тогда подумалось, что принадлежность к одному войску стоит выше, сердечнее и откровеннее, чей общее братство.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
Современное издание одной из лучших книг о Москве, выпущенной в 1893 г. Полностью она называлась: «Седая старина Москвы. Исторический обзор и полный указатель ее достопамятностей: соборов, монастырей, церквей, стен, дворцов, памятников, общественных зданий, мостов, площадей, улиц, слобод, урочищ, кладбищ, и проч., и проч. С подробным историческим описанием основания Москвы и очерком ее замечательных окрестностей». Несколько параграфов оригинала в электронной версии отсутствуют.
Впервые в России на русском языке издается труд известного историка и литератора Альфреда Рамбо (1842–1905), написанный в далеком теперь 1895 году. Автор, опираясь на многочисленные документальные источники, достаточно подробно освещает все крупные сражения Семилетней войны 1756–1763 гг., в которых участвовала русская армия. Он справедливо отмечает, что кампании русской армии в эту войну можно считать великой военной школой XVIII столетия.
Во II томе романа рассказывается о последнем периоде правления испанской королевы Изабеллы II, ее изгнании во Францию и связанных с этим исторических событиях.
Книга Николая Сибирякова, имеющая документальную основу, написана о жизни и приключениях Сергея Петровича Лисицына. Дерзкий гусар, высаженный на пустынный берег Охотского моря за попытку бунта на корабле, в тяжелых условиях выживания вынужден был пересмотреть свое отношение к жизни. За годы, проведенные в суровом краю, он укрепился в вере во Всемогущего Бога, обрел настоящих друзей, построил храм и доблестно послужил Отечеству, противостоя набегам китайцев. Книга увлекает живописным описанием диких просторов богатейшего края, освоение которого только начиналось, романтикой приключений, темой противостояния сильных духом и верой людей силам стихии, их чувством патриотизма.