Каяна - [50]

Как там Арина говорила? Вытаскиваешь себя за косичку, подобно Мюнхгаузену? Я ее понимаю, я так жила все время до моего посещения Элькирии. И больше я так жить не хочу.

И не буду.

Раньше, мне не на кого было опереться, и я опиралась только на себя, естественно мне этого было мало. Особенно, когда тебе не то что не помогают, а наоборот топят в этом болоте.

Хватит.

Хватит плакать по ночам в подушку, хватит жалеть себя, хватит переживать за каждое грубое слово, за грубую интонацию в твой адрес, хватит говоря каждое слово заботиться о чувствах других, тех которые тебя никогда не пожалеют, а просто свалят на тебя все проблемы и не обернутся посмотреть выкарабкался ты из-под них или нет!

Хватит!

Я нашла стержень, палку на которую могу опереться, шаткую своими последствиями, но все же опору — злость. Я буду рвать, кусать, бить, но себя обижать больше не позволю.

На следующее утро, не дожидаясь завтрака, я забрала свои вещи и уехала из этого санатория.

Домой тоже идти не хотелось, объясняться с семьей мне сейчас совершенно не хотелось. Я вспомнила о телефоне в конце записки Арины, еще тогда я занесла его в память своего телефона, так что теперь просто набрала этот номер и замерла в ожидании.

— слушаю, — ответил мне довольно приятный мужской голос

— здравствуйте, я Ада, Аделаида… — растеряно начала я, — я от Арины

— Что, простите?

— Я от Арины, — чуть громче сказала я

— Арины? — радостно воскликнул мой собеседник, — прекрасно, я ждал вашего звонка. Вы в городе?

— Да, только приехала

— Отлично. Записывайте адрес, я закажу вам пропуск.

Не представляете, как я была благодарна Арине! Она отправила меня к директору научного института, я даже не знала, что у нас в городе есть такой. В общем, теперь я стала археологом, намного интереснее, чем в музее. За все время, что я здесь работаю, я ни разу об этом не пожалела.

Я езжу в командировки на раскопки, лично исследую так сказать темные пятна истории древних племен. Все это так близко от того, что я изучала в Элькирии! И это так приятно, что все пережитое мною я использую при моей нынешней работе.

Я уже немного свыклась с потерей своих друзей из других миров. Только Горж иногда сниться, а на утро такой горький осадок остается, что невольно хочется плакать. Мне остается просто стараться не задумываться над тем, как мне их не хватает и не сходить с ума от щемящей сердце тревоги за них.

Да мне в принципе и некогда. Вот я на днях только вернулась из экспедиции, и осталась в городе только потому, что понадобилась своей сестре.

Даже с моим нынешним способом жизни, здесь дома мне невообразимо скучно! Не думала, что буду вспоминать свои злоключения с такой ностальгией и трепетом!

Даша, вместе с мужем решились на усыновление и уже около года у меня есть маленькая племянница Олечка. А тут оказалось, что и у моей сестры будет ребенок. Дашка сказала мне это, когда я была в командировке и я как смогла сразу же примчалась обратно. Правда, характер у нее изменился не в лучшую сторону. Мне-то и раньше в некоторых моментах было жаль ее мужа, но сейчас особенно.

Врачи предложили Даше сменить климат и она уехала ближе к морю вместе с родителями, кто-то же должен ей помогать устроиться.

Саня, ее муж укатил в командировку. Олечка осталась одна, пока Дашка с родителями не найдет подходящего жилья. Так что я взяла отпуск и поехала наслаждаться тишиной и покоем маленького городка.

Я сказала тишиной и покоем? Ха! Как бы не так! Во-первых, я узнала, что у меня не простая племянница.

Мы с ней возвращались из ее школы и Оля убежала вперед, навстречу ей выскочила огромная, к тому же злая, собака. Я сразу же применила к девочке протекцию, но Оля явно не испугалась. Пока я добежала до нее, она уже гладила этого «песика» и еще что-то приговаривая.

— как ты это сделала? — тяжело дыша, спросила я у 7 летней девочки.

— Я с ней поговорила.

— как это поговорила?

— Легко, — пожимая плечами, ответила Оля, — как с тобой

— И она тебя послушалась? — пытаясь не паниковать и списать все на детскую фантазию, спросила я

— идем? — торжествующе спросила Оля, — кстати, а что это ты передо мной поставила

— Чего сделала, — споткнувшись от неожиданности, переспросила я

— Слушай, хватит претворяться! Я же знаю, что ты умеешь что-то делать. Я это сразу поняла, как тебя увидела, хотя раньше ты была обычной

— проницательная ты моя! Пошли домой, я тебе все расскажу, — сдалась я. А потом Оля мне призналась, что умеет еще кое-что. Вот об этом я сразу догадывалась, но не хотела признавать. Как только Оля касалась какого-нибудь растения, оно начинало расти, даже самый увядший цветок — расцветал.

Вот так вот в этом мире у меня появился человек, которому я могла все рассказать. В общем, истории из тех 3-лет проведенных вне этого мира, стали у нас вместо сказки на ночь. Я давно знала, что Олечка особенная. Интересно, а Дашка знает об особенности ее дочери? И стоит ли ей вообще об этом говорить?

А во-вторых…

Мы с Олечкой уже готовились спать и ужинали, завтра из командировки должен был вернуться ее папа.

Я сидела напротив окна и чуть не поперхнулась увидев у калитки двух человек. Я подумала, что мне показалось, ведь только что я о них рассказывала Оле. Опустив чашку, я помотала головой, но видение не исчезло, к тому раздался дверной звонок.