Кавказ. Выпуск III. Европейские дневники ХIII–ХVIII веков - [99]

Я пошел открытой дорогой через редкий лес на востоке к реке Гиха, на которой выше, под горами, живет народ того же названия, происходящий от чеченцев.

РЕКА ГИХА

Гиха это маленькая речка, которая течет с высоких гор на востоке по равнине и сливается с Русским Фортаном до того, как они обе впадают справа в Сунжу. На ее левом берегу находится небольшой, а на правом берегу более высокий холм, между которыми идет небольшой лесок. Я проследовал через него до того места, где он соединяется с непроходимым лесом на Русском Фортане.

РУССКИЙ ФОРТАН

Эта река получила свое название от русских беженцев и староверов, которые некогда поселились здесь. Я полагаю, что гребенские казаки, которые сейчас живут на Тереке, получили свое название от тех гор, на которых они поселились первоначально. К числу доказательств этого можно отнести множество греческих крестов, которые стоят в этой местности на могилах. Эта местность сейчас ими оставлена, и теперь там живет чеченский род, который называет себя Аттайя; через 7 верст я достиг их жилищ.

Через 10 верст поднимающийся над лесом дым открыл мне позицию чеченских деревень. Их трудно было увидеть в густом лесу, который расширяется в северную сторону.

РЕКА АРГУН

Через эти большие леса течет Аргун, большая стремительная река, соединяющаяся у теплых источников с Сунжей, которая у Щедрина впадает в Терек. На правом берегу Терека, у его истока, стоит гора; на этой высокой крутой горе через подзорную трубу я увидел башню.

Дорога к жилищам чеченцев идет по узкой и трудной лесной тропе. При нападении на них они перекрывают эту тропу и стреляют в противника из-за деревьев. Когда обнаруживается наше нападение на них, они от Щедрина до Чевелонны находят себе помощь в горах, в узких ущельях; в лесах длиной в полдня пути преодолевают тысячи препятствий, особенно кавалерия, которая обычно используется в таких случаях, и она неожиданно и быстро приходит к ним. Тогда стоят их хижины покинутыми, до тех пор пока они скрываются в ущельях и лесах, и возвращаются в них, когда минует опасность.

Нельзя ли при таких обстоятельствах подойти поближе к их жилищам со стороны Кабарды, с западной стороны, которая удобнее и лучше? Можно по равнине Малой Кабарды, по лесу подойти к их жилищам и по верхней Кумыкской дороге обойти и окружить их. Если бы вышеназванное их отступление в горы было тогда перерезано, тогда они не смогли бы надеяться на какую-либо помощь. Оккупация реки Сунжи вместе с горскими народами, живущими на ней, могла бы послужить предотвращению жестоких набегов их беспокойных отрядов на нашу Линию. Жители Малой Кабарды и карабулаки охотно сожгли бы эту местность, если бы могли надеяться на помощь со стороны русских; тогда Грузинская и Горная дороги снова стали бы открытыми, и безопасность движения была бы обеспечена.

Отсюда я пошел на север через лес, который тянется на 15 верст до Сунжи, затем повернул на запад, легко перейдя Аксай, который широко разлился и образовал островки. Здесь я решил во избежание опасности уклониться от Сунжи в степь и, идя прямо на юго-запад, выйти к оставленному позади моему отряду. Я уже приблизился к нему на 5 верст, когда мой авангард заметил один отряд, который сначала поспешил к нам навстречу, но затем снова удалился. Мы поспешили к оставшимся в лесу, которых и нашли спрятавшимися в страхе и ужасе за деревьями. В течение двух часов они были обнаружены и окружены, и сдались без серьезного сопротивления, поскольку наше появление было для них совершенно неожиданным. Это были как раз те, кого мы заметили раньше и которые были отогнаны в горы, где они, вероятно, прятались прошлой ночью.

Два казака, которые сидели в карауле на деревьях, подвергались опасности, вследствие чего один убежал через реку, а другой пропал перед самым моим прибытием. Оставив западные возвышенности и найдя тыл свободным, я вывел отряд из леса на Сунже и пошел вверх вдоль реки. Через 7 верст мы наткнулись на пропавшего казака, которого его похитители утащили в лес недалеко от нашего поста.

Некоторое время спустя мы снова заметили на западных высотах две группы численностью от 3 до 7 человек, которые наблюдали за нами с расстояния в 3 версты. В конце концов я обманул их тем, что незаметно послал против них через ущелье 20 казаков, которые их разогнали и преследовали. Один старик, брошенный ими, стал нашим пленником; остальных наши изнуренные лошади не могли преследовать. Этот старик подтвердил то, что нам было прекрасно известно: что о наших планах и силах им ничего неизвестно, так же как и о нашем неожиданном нападении на их деревни; все другие ушли в свои жилища, только он один с некоторыми задержался на охоте. По его просьбе, учитывая его преклонный возраст, я отпустил его на свободу.

Возвышенности, которые тянутся на запад параллельно реке, простираются на 30 верст выше нашего ночного лагеря на Сунже и замыкаются холмом на берегу этой реки. От этого холма горы поворачивают на юго-запад, а Главный хребет на запад, к Татартупу, где лежат деревни ахловцев и малокабардинцев. Река Назиран вытекает с южных склонов этих возвышенностей, течет под ними до вышеназванного холма и впадает в Сунжу. Мы подошли к одному холму, на котором стоит большой надмогильный камень, и пошли дальше через отмели Назирана по крутой дороге по лежащим на его правом берегу возвышенностям.