Каузальный ангел - [86]

— Примите мои извинения. Я немного пошутил! Вы поступаете точно так, как я и хотел. Лазутчики Соборности, во время кризиса ворвавшиеся в нашу самую секретную крепость и уничтожившие камень Каминари! Вот и официальная версия! Как вы думаете, почему я позволил вам узнать, где он находится, и не стал реагировать на просьбу Зинды твинкнуть? Я сам давно хотел это сделать, но мне не позволяло волеизъявление Большой Игры. Камень слишком многим казался соблазнительным. Я долгое время поддерживал баланс нерешительности, и за это время успел перепрятать его на другой бране. А теперь наш общий друг Жан всем нам предоставил свободу! Я уже целую вечность не испытывал независимости от волеизъявления зоку. Это равносильно тому, чтобы начать новую игру! Я наконец волен делать то, что нужно зоку, а не то, чего они хотят!

Он машет рукой в сторону парящего за спиной переливчатого кубика.

— Странглетовое устройство. Оно вместе с вами отправится в пушку. И на бране Планка громко треснет. Ах! Истинная смерть для вас всех! Я почти жалею, что не смогу быть с вами!

Миели, приходит кват через камень Лакричных зоку. Это Матчек. Я могу двигаться. И все еще имею доступ к ганскейпу. Я думаю, он не знает, что я вне Большой Игры. Ты сумеешь заставить его еще немного поговорить?

— О нашей смерти некому будет вспомнить, — произносит Миели. — Если мы не воспользуемся камнем, Соборность уничтожит Супра.

— О, кто-нибудь обязательно выживет, моя дорогая! Как я уже сказал, пришло время начать новую игру, и я жду ее с нетерпением! Мы стали слишком могущественными. Но снова быть проигравшим, мятежником, одним из немногих уцелевших из всей огромной империи, и продолжить борьбу против значительно превосходящих враждебных сил... Это будет великолепная Большая Игра!

Миели, я почти готов, говорит Матчек. А ты? Спрашивает он после небольшой паузы.

Миели бросает быстрый взгляд на Барбикена, парящего перед экпиротической пушкой.

Ты не шутишь? Посылает она кват.

Весь Арсенал — это огромный линейный ускоритель. Я запущу тебя к Сатурну. А с нами все будет в порядке. Только пообещай, что вернешься.

— Мы могли бы прекратить игру здесь и сейчас, если ты послушаешь меня! — кричит Миели.

Десять секунд.

— Неужели ты настолько самоуверенна, что рассчитываешь, будто камень примет тебя, оортианка? — рычит Барбикен. — В тебе нет ничего особенного, что бы там ни думал ле Фламбер. Я просто вертел тобой перед ним, чтобы заставить его решиться на отчаянный шаг, чтобы разрушить систему волеизъявлений. Я даже снабдил его корабль необходимыми инструментами! Наверное, я должен его поблагодарить. В конце концов, это после его Коллапса была создана Большая Игра зоку, чтобы предотвратить нечто подобное!

Лицо Барбикена мрачнеет.

— И еще. Некоторые мои части до сих пор помнят утрату, постигшую меня в тот день, когда обрушился огненный ливень. И должен признать, я рад, что его попытка тебя спасти провалилась. Наверное, я потакаю своим слабостям, когда вожусь с тобой лично. В конце концов, это не имеет большого значения, зато малышка Зинда усвоит урок. Я всегда говорю, что дисциплина у новичков в наше время слишком слаба!

Он приставляет холодное дуло оружия к голове Миели.

Давай! торопит она Матчека. Еще один взгляд она обращает на Зинду, и в глазах девушки-зоку сверкает понимание. Металл начинает нагреваться.

Готово.

Миели в составе квата попадает в ганскейп, ее сущность закодирована в квантовое состояние и помещена в сферу связи. Миели оказывается в крошечном Царстве, бестелесная, и лишь смутно ощущает окружающий ее Арсенал и мелкий силуэт Барбикена перед экпиротическим орудием.

Матчек стреляет. Стены Арсенала оживают от потоков энергии. Электромагнитное поле за считаные секунды разгоняет экпиротический снаряд до неимоверной скорости. Он пробивает один зал за другим, вращается все быстрее и быстрее и по пути уничтожает всю коллекцию Ганклуба.

Удар снаряда в южный полюс Сатурна Миели ощущает даже в своем защищенном Царстве. Сфера погружается в глубину состоящего из металлического водорода ядра, и тогда четыре черные дыры экпиротического снаряда сливаются в одну.

Вся гигантская планета начинает пульсировать, словно человеческое сердце, и гравитационные волны расходятся в космосе между вселенными. Они уносят с собой и Миели и выбрасывают ее на чужой берег, словно заключенное в бутылку послание.

Все становится мягким и жидким.

Миели не столько слышит и видит, сколько осознает, она не движется, а течет. Между ней и Другим, между внутри и снаружи только тонкая граница-пленка. Так бывает во сне, когда начинаешь дышать под водой.

Она слабо различает, где верх и где низ, и бесконечные глубины перед собой. Мимо медленными шагами проходит нечто огромное, и хрупкая сфера ее сущности колышется в такт движениям. Миели на мгновение замирает, стараясь унять страх.

Как сумели зоку создать это место? Солитонные уровни, формирующие платформу для разума, здесь, на бране Планка, управляются чуждыми физическими законами, и в своей сложности едва ли поддаются вычислениям. Построили они все это или нашли?

Медленно и осторожно Миели начинает расширять свое присутствие, дотягиваться мыслями до окружающих предметов. Спустя некоторое время она ощущает закрученный поток, нечто теплое и состоящее из какой-то другой жидкости, нечто имеющее форму сложенных рук или спящей бабочки.