Катастрофы в Черном море - [40]

Наконец, оставались на пароходе только три человека: командир его капитан-лейтенант Хомутов, старший офицер — лейтенант Данков и один матрос. Последние два хорошо плавали и, не сомневаясь в своем спасении, предложили капитану сесть в шлюпку и пуститься на ней к берегу. С трудом спустился капитан в шлюпку и его вытащили без чувств из прибоев. Вслед за ним выплыл матрос. Оставалось спуститься с вант лейтенанту Данкову, которого капитан считал уже спасшимся, но не то назначила ему судьба. Он спустил руки, чтобы броситься в воду, но запутался ногами в вантах и так повис вниз головою. Долго силился он подняться, но напрасно. Около получаса его било о мачту и ванты, и в этом ужасном положении он окончил свою жизнь. К вечеру его сняли и с военными почестями предали земле в лагере. Кроме г. Данкова утонули с парохода: лейтенант Бефани, мичман Горбаненко и 43 человека матросов. Итак, в одну ночь погибло у Туапсе более 50 человек, 5 военных и 8 купеческих судов. Некоторые из них за сутки готовы были отплыть в Севастополь, другие же снимались в море. «Язон» пришел только перед штормом. Но здесь положен был предел его существованию.

Генерал-майор Раевский так оканчивает рапорт свой об этом несчастье к военному министру: «Я не моряк, но следующие рассуждения принадлежат всякому: если бы из 13 судов, здесь стоявших, спаслось хотя бы одно, то можно было бы думать, что другие не приняли должных мер для спасения — но они все погибли…»

Сочи… на обширной долине по западную сторону реки Сочи — Пета лежит Навагинское укрепление.

…В 1838 г. при построении Навагинского укрепления в последних числах мая, в ту бедственную ночь, в которую 13 судов потерпели крушение при реке Туапсе, у Сочи несчастье было еще ужаснее. Генерал-майор Симборский находился здесь с нашим лагерем. На рейде стояли 60-пуш. фрегат «Варна», 24-пуш. корвет «Месемврия» и 7 купеческих судов. 30 мая рано утром подул слабый юго-западный ветер при сильной зыби. В полдень при том же ветре зыбь очень увеличилась. К вечеру ЮЗ вдруг засвежел, вода поднялась выше сажени на берегу, темнота стала непроницаемой, и прибой оглушал своим шумом. В десятом часу вечера заметили, что одно судно дрейфует, и через несколько минут оно было выброшено между устьем р. Сочи и возводимым укреплением. Скоро после того и остальные 6 купеческих судов были выкинуты неподалеку одно от другого и от укрепления, но люди все спасены отрядом под командованием лейтенанта Скоробогатого. Фрегат и корвет стояли; однако ж частым показанием фальшфейеров извещали о близкой опасности. Вскоре сближение этих огней с берегом не оставляло ни малейшего сомнения, что оба судна сильно дрейфуют. В, первом часу ночи огни «Месемврии», отдаляясь постепенно к стороне Константиновского мыса, совсем скрылись. Вслед за тем фрегат был выброшен в двух кабельтовых ниже купеческого судна. Через час узнали от выплывшего последнего матроса, что в двух верстах от фрегата за мысом Соча-Быхт выкинут на берег корвет «Месемврия».

Подробности этого крушения не сохранились. Известны только последствия.

Экипаж корвета «Месемврия» спасся с оружием в руках и под начальством командира ретировался к лагерю и дошел без значительной потери. Но старший офицер корвета лейтенант Зорин с немногими матросами не хотел оставить его, пока все больные не будут спасены на берег. Такое благородное понятие о своем долге в минуту неминуемой опасности между бурунами… достойно храброго моряка. Но он дорого заплатил за великодушие. Его взяли в плен со всеми оставшимися на корвете и надолго увели в горы.

Команда фрегата также спаслась, но не вся. Более 30 человек погибло под шашками и в прибоях, а фрегат «Варна», избитый в бурунах и оставленный горцами, сожжен ими в ту же ночь в виду нашего отряда.

Отряду у Сочи удалось спасти только зафрахтованное судно с быками, назначенное в лагерь начальника береговой линии генерала Раевского. Генерал Самборский взял быков и Раевского уведомил своим отношением. «Жалею, отвечал ему Николай Николаевич, что быки мои остались вам, а не горцам, ибо тогда я бы их отнял, а теперь остаюсь при отношении в. пр-ва и без быков».^{140}

Проанализировав обстоятельства происшествия, свой и других опыт плавания у кавказских берегов, адмирал М. П. Лазарев составил и издал Инструкцию командирам военных судов, крейсирующих у берегов Кавказа, на случай штормовой погоды. Составлял эту инструкцию, вероятно, сам М. П. Лазарев, так как кавказский район Черного моря был ему хорошо знаком. Всего только за 18 дней до чрезвычайного происшествия М. П. Лазарев высаживал десант в Туапсе, во главе эскадры из семи линейных кораблей и четырех фрегатов, брига «Фемистокл» и тендера «Луч», флаг свой командующий флотом держал на линейном корабле «Силистрия», которым командовал капитан 1 ранга П. С. Нахимов. Начальником походного штаба у М. П. Лазарева был капитан-лейтенант В. А. Корнилов, который сам разрабатывал порядок высадки и сам командовал левым флангом отряда гребных высадочных средств при высадке десанта. В этом походе на «Силистрии» был молодой Айвазовский, там же он написал картину «Десант генерал-майора Н. Н. Раевского в Туапсе 12 мая 1838 года».