Катарсис 2 - [49]

Фолкнер помолчал, перебирая на груди пухлые пальцы, взял со столика бокал с клюквенным морсом, отпил глоток, поморщился.

– Не люблю сладкого… Но мы на вас надеемся… вождь. Постарайтесь избежать ошибок. Россия начинает подниматься после культурной катастрофы и не нуждаться в «сильной руке». Пора выходить на сцену.

Аким Давидович ухмыльнулся и опрокинул в рот рюмку коньяку. Он, как и Валягин, тоже любил употреблять хороший коньяк по утрам.

Вологда Фатальная ошибка

Сергей и Татьяна Зощенко переехали в Вологду не откуда-нибудь, а из самого Кейптауна, куда в тысяча девятьсот девяносто восьмом году занесло российский траулер «Калининград». Сергею тогда исполнилось двадцать лет, и он работал мотористом на этом небольшом судне, злополучная судьба которого послужила уроком для экипажей других морских судов России.

Двадцать четвертого июля девяносто восьмого года траулер вошел в док Кейптауна для ремонта, а двадцать пятого экипаж решил совершить экскурсию по городу и первым делом посетил церковь Святого Иакова, где выступал церковный хор. И надо было так случиться, что именно в этот момент в церковь ворвалась группа африканских террористов в масках, с автоматами в руках и открыла беспорядочный огонь по огромной полуторатысячной толпе прихожан, бросив в нее несколько гранат.

Погибло более шестидесяти человек, в том числе восемь членов экипажа траулера, около сотни человек было ранено, в том числе тяжело – Сергей Зощенко: взрыв гранаты оторвал ему правую ногу и серьезно повредил правую руку, кисть которой пришлось ампутировать.

Так Сергей оказался в госпитале Кейптауна.

Татьяне в том году исполнилось девятнадцать лет. Она ждала Сергея в Калининграде. После рейса молодые люди решили пожениться.

Траулер ждать своего моряка не мог и после ремонта ушел на родину, храня на борту цинковые гробы с телами погибших членов экипажа. Сергей остался один в незнакомом городе, почти не зная языка и без денег. Однако власти Кейптауна решили лечить его бесплатно и даже выслали деньги отцу Сергея и Татьяне, чтобы они прибыли в Южную Африку.

Полтора месяца Татьяна провела в южноафриканском госпитале «Хрутэ Скюр» у постели суженого. У нее был выбор – уехать и жить своей жизнью или остаться с калекой. Она выбрала последнее. Так молодая пара осталась в Кейптауне, предоставившем им квартиру и работу.

Конечно, Сергею сделали протезы – ножной и ручной, увеличившие его самостоятельность и подвижность, и хотя ему тяжело давались попытки держать с помощью протеза ручку, писать и печатать, однако он с этим справился и овладел компьютером. Затем выучил английский, закончил курсы программистов, организованные фирмой «Microsoft», и устроился программистом в одну из крупных страховых компаний Южной Африки – «Old Mutual».

Он и на машине научился ездить со своим протезом, и даже на водной доске кататься, овладев самым распространенным среди жителей Кейптауна видом спорта и отдыха.

Однако в начале третьего тысячелетия молодые люди стали подумывать о возвращении, несмотря на достигнутые успехи и благополучный образ жизни. Все их родственники и друзья остались в России, все чаще вспоминалась родная природа, и в две тысячи третьем году они переехали в Россию. Сначала в Калининград, к родителям Татьяны, пожив там две недели, а потом в Вологду, где жили родственники Сергея.

В Вологде в те времена начала возрождаться текстильная промышленность, губернатор взял ее под личный контроль, вдохновленный специалистами ЮНЕСКО, считавшими лен символом моды двадцать первого века, и Сергею удалось устроиться программистом на Вологодский льнокомбинат.

В две тысячи пятом году он стал начальником отдела сбыта комбината, а еще через два года возглавил собственную фирму по изготовлению текстиля. Таня стала юристом фирмы, закончив юрфак МГУ, помогая мужу во всех его начинаниях.

Однако детей у них не было. Не помогли ни врачи, ни народные целители, что, естественно, омрачило существование семьи. И в это время Сергей случайно встретил в Москве, куда он часто выезжал по делам фирмы, Глеба Тарасова, друга детства и юности, с которым они вместе росли и учились в деревне Усть-Печенга Вологодской губернии. Тарасов поделился с бывшим однокашником своими горестями, рассказал о дочери Акулине, и Сергей внезапно предложил другу взять дочь Глеба к себе, пообещав сделать все, чтобы девочка не чувствовала себя покинутой.

Таким образом Сергей и Татьяна Зощенко «нашли» себе ребенка, а также друга, с которым не страшны были никакие огни и воды.

Беда пришла неожиданно, когда Акулине исполнилось восемь лет и она перешла в третий класс частной школы «Логос», лучшей из школ Вологды.

Родственники Сергея – бабушка, дед, две тетки и куча дядьев, жили в деревне Ивановское, расположенной на берегу речки Содимы, в трех километрах от окраины Вологды. Здесь же и он поставил дачу, купив старый дом в деревне и построив на его месте небольшой двухэтажный коттедж. Лето Акулина уже третий год проводила на даче, в силу живости характера перезнакомившись чуть ли не со всеми детьми односельчан. Ухаживали за ней, по сути, все родственники Сергея, но в доме жила одна шестидесятилетняя тетка Вера, которая следила за чистотой и копалась в огороде.