Кассандра - [15]

В Аргосе в это время жил некий Полиник, сын покойного царя Эдипа из Фив, изгнанный братом из родного города. Однажды он пришел к Адрасту и попросил помощи в борьбе против своих родственников, на что и получил высочайшее согласие, став предварительно зятем царя.

Амфиарай, одинаково любимый и Зевсом, и Аполлоном, отказался от участия в походе на Фивы, ибо знал, что тот предпринимается против воли богов.

И тут в силу вступила роковая клятва, данная им когда-то Эрифиле и Адрасту.

Смышленый Полиник сумел склонить на свою сторону жену Амфиарая, предложив ей в качестве подарка драгоценное ожерелье Гармонии, жены первого царя Фив Кадма.

Какая женщина не любит побрякушки? Эрифила соблазнилась блестящим даром, не ведая, что это ожерелье приносит неисчислимые беды своему владельцу.

Деваться было некуда. Амфиарай простился со своей семьей, обнял дочерей, поцеловал совсем юного Алкмеона, которому завещал отомстить за себя, и грудного младенца Амфилоха. Он знал, что вернуться назад ему уже не суждено.

Поход, как и предсказывал Амфиарай, оказался неудачным. Фиванцы полностью уничтожили аргосское войско, оставив в живых лишь одного Адраста, который спасся бегством.

Амфиарай погиб не от руки врага. В тот момент, когда его противник, могучий Периклимен, замахнулся копьем, чтобы поразить прорицателя, сверкнула вдруг молния Зевса, грянул гром, расступилась земля, поглощая Амфиарая вместе с его боевой колесницей. Этот момент изображен в 27-й картине у Филострата Старшего. Он описывает вспененных и запыленных коней Амфиарая, его трагическое лицо с раздувающимися ноздрями. Представляет интерес такой фрагмент: «Свою голову он посвятил Аполлону и смотрит проникновенным пророческим взглядом».

Через десяток лет состоялся новый поход аргосцев против Фив. Его называют походом эпигонов, то есть потомков, ибо в нем приняли участие возмужавшие дети павших под Фивами героев.

Дельфийский оракул предсказал победу эпигонам, но только в том случае, если среди них будет и сын Амфиарая Алкмеон, который, как и его отец, не любил воевать. По крайней мере, до тех пор, пока он не исполнит отцовский завет, то есть не отомстит матери за то, что она послала мужа на верную гибель.

История повторяется дважды.

Ферсандр, сын взяткодателя Полиника, пошел по стопам своего отца и вновь подкупил Эрифилу, подарив ей на этот раз драгоценную одежду все той же Гармонии.

Эрифила прельстилась платьем, вытканным, по преданию, самой Афиной Палладой, и настояла на том, чтобы Алкмеон и брат его Амфилох, будущий участник Троянской войны, выступили в поход.

Впрочем, на этот раз война и впрямь оказалась удачной. Ферсандр стал править Фивами, а герой Алкмеон возвратился в Аргос, где и отомстил матери за гибель отца, убив ее своими собственными руками.

Дальнейшая судьба Алкмеона хорошо известна по «Одиссее» Гомера, а вот смерть Амфилоха, младшего сына Амфиарая и Эрифилы и тоже прорицателя, лежит полностью на совести самого Аполлона. Об этом убийстве имеется только одно свидетельство древнегреческого географа Страбона, совершенно глухое, как говорит А. Ф. Лосев, и непонятное: «По словам Гесиода, Аполлон умертвил Амфилоха в Солах».

Можно предположить, что Амфилох погиб во время поединка с уже упоминавшимся Мопсом, причем последний тоже погиб или умер от ран.

Вероятнее всего, это произошло после битвы Мопса с Калхасом, с которым Амфилох возвращался из-под Трои.

Их было трое (прошу прощения за нечаянный каламбур), встретились, поспорили о том, кто из них сильнее. Сначала Мопс победил Калхаса, умершего от «огорчения». Затем Амфилох — Мопса. С последним же расправился сам Аполлон, мстя за смерть сына.

Остается добавить, что прорицателями из рода Меламподов были и сын «черноногого» Мантий, чье имя так буквально и значит «предсказатель», а также Полифеид, сын Мантия и дядя Амфиарая. Характерно, что дар прорицания последний получил от Аполлона после смерти своего отца, то есть по наследству!

К этому же роду принадлежит и прорицатель Феоклимен, бежавший от кровной мести на корабль Телемаха, сына Одиссея и Пенелопы, и прибывший с ним в Итаку.

Прорицатель из Фив

Широко известен и популярен в Древней Греции старший современник Кассандры, великий пророк из семивратных Фив Тиресий. Подобно болгарской Ванге, он был слеп, но стал таковым не вследствие физической травмы во время урагана, а после того, как увидел обнаженной саму Афину Палладу!

Одно из предсказаний Тиресия касалось еще сына речного бога Кефиса и нимфы Лаврионы, холодного и гордого Нарцисса, который лишь одного себя считал достойным объектом преклонения.

Не принимая любви никого из людей и нимф, Нарцисс дошел до того, что разгневал тем самым богиню любви Афродиту.

Однажды во время охоты разгоряченный бегом Нарцисс подошел к ручью и захотел напиться студеной воды.

Стояла на удивление тихая, безветренная погода, и вода ручья, не замутненная ни местными пастухами, ни горными козами, ни поломанными ветвями деревьев или листьями, упавшими с них, была настолько чистой, что в ней, как в зеркале, отражалось и небо, и все, что было вокруг.

Нарцисс нагнулся к воде, и тут-то его и настигла кара Афродиты — он впервые в жизни увидел свое отражение, показавшееся ему столь прекрасным, что он не нашел в себе сил оторваться от этого отражения и, в конце концов, зачах, как иссушенный цветок, белый душистый цветок смерти нарцисс.