Каскадер и амазонка - [10]

Он примирительно обнял ее за талию, и так они и стояли в лучах заходящего солнца…

3

Хоть тело Алисы и появилось в клубе, но ее мысли были очень далеко оттуда. Обед с Джеймсом привел ее в состояние тихой грусти, каким бывает последний день бабьего лета перед наступлением зимних холодов. И хотя она ругала себя за излишнюю откровенность, но все равно была счастлива. Впервые за многие месяцы она ощутила состояние покоя, уюта и боялась потерять его. Нет, Энди, конечно, тоже помогал и сопереживал ей, как мог, но Энди – это почти отец, а Джеймс… Она мечтательно закрыла глаза, и в ее памяти всплыло лицо киношного злодея со смешными веснушками на переносице.

– Алло, Спящая красавица, – окликнул ее Дэн, садясь рядом на скамеечку. – О чем грезишь, принцесса?

Помощник Вэя был потрясающе красив и знал это. Если Джеймс за счет хорошо накачанной мускулатуры выглядел коренастым и не очень поворотливым, то Дэн ленивой грацией походил на леопарда. Все местные дамы хором восхищались его льняными вьющимися волосами и голубыми глазами, обрамленными черными густыми ресницами. Такая смертельная для женских сердец комбинация вкупе с веселым характером принесли ему титул самого красивого мужчины в городке. Местные казановы пытались выяснять с ним отношения, но наличие у него второго дана несколько охладило их пыл.

Половина местных дам посещала клуб исключительно ради общения с Дэном. Вот и сейчас он возился с двумя красотками бальзаковского возраста. Дамы игриво хихикали и принимали красивые позы, выгодно подчеркивающие их формы. Дэн бросал на них томные взоры, а в оставшееся от флирта время пытался втолковать хотя бы базовые движения. К сожалению, дамы в целях похудания выбрали багуа – один из видов ушу, требующий отличной координации движений и полной сосредоточенности, – поэтому дело не двигалось с мертвой точки, и тренер к концу занятий несколько приуныл.

Наконец, устав от бесполезных усилий, он махнул на все рукой и, пока его ученицы пытались разобраться с собственными руками и ногами, подошел перекинуться парой слов с Алисой.

– Знаешь, я иногда жалею, что не пошел в монахи… Иди-ка, детка, домой, я сам закрою зал. Все равно от тебя сегодня мало проку, да и сифу, наверное, соскучился без своей сиделки.

Не ожидавшая такой деликатности от прожженного ловеласа, Алиса благодарно чмокнула Дэна в щеку и, быстро переодевшись, поспешила на улицу. Всю дорогу она убеждала себя, что торопится только потому, что Мелли могла задержаться и Джеймсу требуется помощь, хотя в глубине души понимала, что в этом случае он бы позвонил ей.

Она открыла дверь и быстро вошла в дом. Было тихо и темно, только из гостиной падал слабый свет.

Алиса поставила сумку на маленький столик у двери и вошла в комнату, озаренную светом настольной лампы.

– Мелли приготовила тебе ужин, но он уже остыл, – раздался сзади знакомый баритон.

Алиса обернулась. Джеймс, одетый в спортивные брюки и растянутый серый свитер, был таким домашним, что у нее защемило сердце. Опираясь на палочку, он улыбался ей так радостно и открыто, как никогда ранее. Проглотив комок в горле, она удивленно переспросила:

– Мелани приготовила ужин… Мне?!

– Тебя это удивляет?

– Не то слово! С чего это такой королев-ский жест? Или меня ждет суп из мышиных хвостиков?

Хоть вопрос был далеко не любезным, но игривый тон, которым Алиса его произнесла, смягчил резкость, превратив его в шутку. Пройдя по мягкому ковру, она плюхнулась на диван и, сладко потянувшись, закрыла глаза. Темное золото ее волос разметалось по зеленому велюру подушки, мягкий свет лампы подчеркнул трагический излом бровей. Вэй затаил дыхание, любуясь ею, как эльфом, на мгновение залетевшим в его дом.

Стараясь не хромать, он подошел к девушке и тихо опустился рядом на диван. Наступила тишина. Каждый из них кожей ощущал нарастающее напряжение… и каждый боялся сделать первый шаг. Чем больше затягивалась пауза, тем страшнее становилось прервать ее.

Гаевская и хотела, и безумно боялась того, что могло сейчас произойти. От близости мужчины у нее по спине побежали мурашки, свело желанием тело, но разум – вечный страж разум! – и страшная память требовали, чтобы она бежала от надвигающейся опасности на край света.

И тут Алиса почувствовала, как ее стала сотрясать крупная дрожь. В отчаянии она попыталась справиться с собственным телом, вцепившись руками в край дивана, но ничего не помогало. Дрожь не прекращалась: ее воля не могла справиться с какими-то темными силами, управляющими сейчас ею.

Джеймс вскинул на нее глаза и увидел сжавшиеся плечи и напряженное лицо, на котором читались испуг и отчаяние.

– Элси, милая, что с тобой?

Позабыв о просьбе Энди, он обнял ее и крепко прижал к себе. Эта неожиданная ласка произвела на нее магическое действие: дрожь мгновенно прекратилась, зато потоком хлынули слезы. Они текли сами собой, тихо, без всхлипываний и рыданий. Вэй совсем растерялся. Не понимая, что происходит с Алисой, он подсознательно чувствовал, что слова будут лишними. Прижимая к себе хрупкое тело, он неуверенно провел рукой по рыжим шелковистым волосам.

В ответ на робкую ласку Алиса только крепче прижалась лицом к грубой вязке его свитера. Сколько прошло времени – минуты? часы? – прежде чем Джеймс почувствовал, что напряженное тело женщины расслабилось, но он продолжал ее баюкать, тихо перебирая золотистые локоны. Если бы кто-нибудь увидел сейчас его лицо, то не узнал бы голливудского супермена. Плачущую женщину обнимал мужчина, глаза которого светились добротой и сочувствием. Его губы мягко улыбались. Даже веснушки казались больше и заметнее на потерявшем скульптурную жесткость лице.