Карты рая - [2]

Часом позже, глядя на распростертый на экранах пейзаж, они увидели развалины, каким-то образом устоявшие против натиска времени и стихий. Сделав полный виток вокруг планеты, приятели убедились, что это единственные развалины на ее поверхности. Остальной пейзаж оказался однообразным: желтые песчаные барханы и тусклых оттенков выветренные скалы. Прежде чем найти место для посадки, они долго изучали местность — предосторожность не лишняя, если хочешь приземлиться на чуть присыпанную пылью гранитную плиту, а не нырнуть в зыбучие пески по носовой отражатель.

— Не прогуляться ли нам? — полюбопытствовал Гардинг.

В отличие от приятеля он был более склонен к бесполезной любознательности — черта человеческая, так сказать, слишком человеческая.

— Хых! — ответил рыжий негуманоид. — Ву-у-у!

Что было переведено: «Лучше немного отдохнуть с дороги, чем глотать пыль даже среди самых романтических руин».

— Да, в самом деле! — согласился человек и подумал, что действующая версия программы-переводчика далека от совершенства. — Я тоже, наверное, сосну перед прогулкой.

Они доверяли друг другу, но не забывали, что в жизни всякое может случиться. У человека как существа, подверженного стрессам и расстройствам психики, могло появиться иррациональное желание посетить места своего детства и первой любви, проявиться внезапная тяга к одиночеству или неожиданное решение стряхнуть груз старых ошибок и резко изменить свою жизнь. У рыжего же негуманоида мог возникнуть болезненный приступ жажды мести, свойственный его расе. Хотя его напарник и не находил повода для такого недоброго чувства, он все же предпочитал исходить из того, что повод всегда может отыскаться. А провести остаток жизни в окружающей пустыне, медленно превращаясь в сухую мумию, бессильно ругаясь и называя себя дураком, штука не слишком приятная.

Лишь отдохнув, отоспавшись и отметив удачное окончание последнего дельца, эти двое все-таки отправились к развалинам. Обветренные руины занесло песком, но они пробрались внутрь, в коридоры, уходящие в глубину, в скальное основание. Приятели надеялись найти там какие-нибудь сокровища или артефакты, которые можно сбыть с рук, не возясь с оформлением сертификатов подлинности. Сначала не попадалось ничего интереснее обыкновенной пыли, каменных обломков и кусков окаменевшего дерева, на котором не оставляли зарубок даже десантные ножи. Бродяги уже собирались возвращаться, когда неожиданно вышли в большой квадратный зал. По углам его стояло четыре пустых гранитных постамента, а центр занимала низкая круглая платформа. Покрытые толстым слоем все той же пыли, на ней валялись останки какого-то необычного существа. То есть им показалось, что это были останки.

Представьте себе длинное, узкое, составленное из нескольких хитиновых сочленений тело с двумя парами трехпалых конечностей, с необычно длинными пальцами каждый размером с человеческую руку. Представьте также, что это тело увенчано головой с парой огромных круглых сегментных глаз. Вообразите длинный скорпионий хвост и прорисуйте между глазами, где у всякого членистоногого должны выдвигаться жвалы, вросший в хитин многоствольный автомат. И вы получите некоторое представление о том, что они увидели. Как уже сказано, существо, распластавшись, валялось на платформе, покрытое толстым и ровным слоем пыли. Именно это обстоятельство ввело бродяг в заблуждение.

— Глянь-ка! — сказал человек, зачем-то приподняв край кислородной маски. — Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное?

— Ы-ы-ы! — разглядывая постаменты, отвечал Гырр, что, по мнению переводчика, должно было значить: «Нет, мой глубокогуманоидный друг, ничего подобного мне видеть никогда не приходилось».

— Вот и я так подумал, — произнес человек. — А это еще что такое?

И, поднявшись на возвышение, рассеянно пнул существо — не слишком уважительный поступок по отношению к останкам любой органической, да еще и разумной, материи. Потом наклонился и одетой в перчатку ладонью смахнул пыль со вживленных в лицевую маску твари стволов. Они наводили на определенные размышления, которые не были продолжительны, потому что…

Потому что монстр неожиданно воскрес. Судорожно вздрогнув, он резко извернулся и взмахнул своим скорпионьим хвостом. Укол пришелся куда-то в шею. Человек вскрикнул, его приятель вскинул автомат, но выстрелить не успел. Монстр молниеносно повернул голову, и вживленное в хитин шестиствольное оружие загрохотало, полыхнув трехцветным огнем. Только проделав это, тварь медленно, очень медленно, начала подниматься с пола.

Когда у Гардинга прояснилось в глазах, он увидел, что над ним вздымается что-то очень высокое. Потом он понял: это «что-то» и есть та самая тварь, которую он полминуты назад пнул ногой. Только теперь тварь не валялась в пыли, а твердо стояла на двух членистых и трехпалых задних конечностях. Хозяин… — медленно произнес человек.

Неподвижный монстр воспринял это как должное. Он не знал языка, но был уверен в смысле. Заодно он запомнил и звучание нового слова, открыв в своей голове начало новому словарю. Приходя в себя, рыжий чужак пошевелился, что-то жалобно проскулил и неосознанным движением нащупал лежавший рядом автомат. Больше ничего он предпринять не успел. Монстр сделал в его сторону два быстрых широких шага, развернулся, выбросил хвост и очень легко, как могло показаться, коснулся рыжего загривка.