Карты на стол - [58]

— Что именно?

— Мне кажется, я что-то упустил. Вы женщина, которая тщательно все обдумывает и взвешивает. Вы решаете, что вам необходимо пойти на огромный риск. Вы совершаете это. Все проходит успешно. И вот, менее чем через две недели вы вдруг меняете свое мнение. Откровенно говоря, мадам, для меня это звучит не правдоподобно.

По губам ее пробежала странная улыбка.

— Вы правы, мосье Пуаро, но есть одно обстоятельство, которого вы не знаете. Не рассказывала ли вам мисс Мередит, где мы с ней встретились третьего дня?

— Кажется, это было где-то поблизости от дома миссис Оливер.

— Да, это верно. Но я хотела узнать, не назвала ли она вам улицу? Энн Мередит встретила меня на Харли-стрит.

— Ах, вот оно что! — он посмотрел на нее внимательно. — Теперь я начинаю кое-что понимать.

— Да, я так и думала. В тот день я была у онколога, и он сказал мне то, о чем я уже почти догадывалась.

Улыбка ее стала еще шире. Она не была больше страдальческой и горькой. Она вдруг стала приятной.

— Я больше уже не буду играть в бридж, мосье Пуаро. Врач не сказал мне всего до конца, он сильно приукрасил правду. «Будьте осторожны», и так далее, и тому подобное, «и тогда вы сможете прожить еще несколько лет». Но я не хочу соблюдать осторожность. Я не так создана.

— Да, да, я начинаю понимать, — сказал Пуаро.

— Вот почему все изменилось, теперь вы сами видите. Может быть месяц, а может и два — не больше. И вот в то время, когда я только вышла от врача, я увидела мисс Мередит. Я пригласила ее выпить со мной чаю.

Она помолчала немного, а потом продолжала:

— В конце концов, я не настолько уже безвольная женщина. Все время, пока мы пили чай, я думала, своим поступком в тот вечер я не только лишила жизни этого Шайтану — что сделано, то сделано — но я в какой-то степени исковеркала жизнь еще троих других людей. Потому, что доктор Робертс, майор Деспард и Энн Мередит, которые ничего плохого мне не сделали, подверглись из-за меня тяжелым испытаниям и могут оказаться в опасности. Но этому-то я могу помешать. Я не знаю, чье именно несчастье тронуло меня больше, доктора Робертса или майора Деспарда, хотя у обоих впереди куда более длинная жизнь, чем у меня. Но они мужчины, и в какой-то степени могут сами за себя постоять. Но вот когда я посмотрела на мисс Мередит… — Она в нерешительности остановилась, потом медленно продолжала:

— Мисс Мередит еще совсем молода. Впереди у нее вся жизнь. А это злополучное дело могло ее погубить…

— Подобные мысли и мне не нравятся…

— И тогда, мосье Пуаро, все чаще задумываясь обо всем, я решила, что ваш намек оказался верным. Я больше не могла молчать. И вот я позвонила вам…

Минуты шли одна за другой.

Эркюль Пуаро наклонился вперед. Он пристально, нарочито пристально смотрел на миссис Лорример в этих все сгущавшихся сумерках. Она переносила этот взгляд спокойно, не проявляя никаких признаков нервозности.

Наконец, он сказал:

— Миссис Лорример, ведь скажете мне всю правду, не так ли? Уверены ли вы, абсолютно ли вы уверены, что это убийство мистера Шайтаны не было преднамеренным? Правильно ли, что вы заранее не обдумали его? Что, идя на этот ужин, вы еще не собирались так поступить.

Миссис Лорример с минуту смотрела на него, а потом резко покачала головой.

— Нет, — ответила она.

— Значит, вы заранее не продумали это убийство?

— Конечно, нет.

— Тогда… тогда… О, вы лжете мне! Вы определенно меня обманываете!

Голос миссис Лорример рассек тишину:

— Мосье Пуаро, вы забываетесь!

Пуаро вскочил на ноги. Он ходил взад и вперед по комнате, что-то бормоча и жестикулируя. Вдруг он остановился.

— Вы разрешите?

И, подойдя к выключателю, включил свет. Затем вернулся, снова сел в кресло, положил обе руки себе на колени и посмотрел прямо в глаза миссис Лорример.

— Я хочу вас спросить, возможно ли, чтобы Эркюль Пуаро ошибся?

— Никто не может быть всегда прав, — холодно ответила миссис Лорример.

— А я могу, — сказал Пуаро. — Я всегда прав. Все это настолько постоянно, что даже иногда пугает меня. Но вот теперь похоже, и даже очень похоже, что я ошибся. И это огорчает меня. По-видимому, вы лучше знаете, что говорите. Вы убили! В таком случае, невероятно, что Эркюль Пуаро должен лучше вас знать, каким образом вы это сделали!

— Невероятно и абсурдно, — еще более холодно сказала миссис Лорример.

— Значит, я сошел с ума. Явно сошел с ума… Но, нет! Я не сумасшедший, этого быть не может! Я прав. Я должен быть прав. Я желал бы поверить, что именно вы убили мистера Шайтану, но вы не могли убить его таким способом, как только что рассказали мне! Никто не может сделать того, что не соответствует складу его характера! Он замолчал. Миссис Лорример сидела, крепко сжав губы, едва дыша от гнева. Она уже хотела что-то сказать, когда Пуаро перебил ее.

— Или же убийство Шайтаны было продумано заранее, или же вы вообще его не убивали!

— Я действительно думаю, что вы сошли с ума, мосье Пуаро, — резко сказала миссис Лорример. — Если уж я решила признаться в совершенном мною преступлении, то вряд ли мне нужно лгать, рассказывая, как я это сделала. Зачем мне это?

Пуаро снова встал и прошелся по комнате. Когда он вернулся на свое место, манеры его изменились. Он стал мягким и добрым.