Картонные стены - [62]
– Угомонился бы уже, – раздраженно отмахнулся доктор. – Если ты планировал устроить дискотеку для тех, кому давно за тридцать, мог бы, хотя бы ради приличия, заранее нас в известность поставить. А наши нынче не пляшут.
– Валер, я покурить, – привстала из-за стола Самоварова.
– Что ж… Гулять так гулять, – попытался пошутить Валерий Павлович, кивнув на стакан в ее руке.
Но, вглядевшесь в ее побледневшее лицо, доктор, уверенный в том, что причиной ее вновь ухудшегося самочувствия послужил непрекращающийся ор, быстро подошел к Андрею и, выхватив из его руки телефон, выключил музыку.
Угомонился хозяин дома только через час, когда бутылка виски не без помощи окончательно махнувшего рукой на здоровье доктора была полностью опустошена.
И весь этот долгий час Валерий Павлович, Самоварова и Жанка, нездорово засуетившаяся, то подрезавшая на блюдечко яблоки и груши, то вдруг застывавшая истуканом и смахивавшая слезы, слушали сбивчивые воспоминания Андрея о том, как хорошо он жил с женой.
Когда Варвара Сергеевна и доктор уже уходили, они слышали, как Андрей, шумно поднимаясь по лестнице на второй этаж, звонил матери и требовал разбудить Тошку.
41
В детстве под кроватью, в коробке из-под обуви у меня был тайник.
Почти пустой флакончик духов «Opium», расческа с несколькими выпавшими зубьями, простая черная резинка, заколка-невидимка, круглая синяя баночка крема «Nivea» и даже вскрытая пачка женских прокладок.
Я своровала это у матери.
Зачем?
Когда я пошла в первый класс, отец всю первую четверть встречал меня после занятий; возможность у него была – в начале года он вел уроки в своей школе во вторую смену.
Стоял золотистый, теплый сентябрь. Поджидавший меня на школьном дворе отец был подтянут и трезв. Его гладко выбритые щеки были мягкими и горячими, как два озерца, а из гроздьев алеющей рябины мне хотелось сделать сережки для мамы.
Но частенько, выходя с занятий, я плакала и заявляла отцу, что больше не хочу ходить в школу.
Я была уверена в том, что весь наш 1 «В», который даже не успел меж собой толком перезнакомиться, настроен против меня.
Когда я пришла в первый класс, то благодаря отцу уже умела бегло читать, считать и даже писать прописными буквами.
А мои тупые одноклассники не умели.
Учительница начальных классов Гребешкова с самого начала меня хвалила и выделяла, тем самым настроив против меня некоторых детей.
Особо, помню, задирались жирная и шумная девчонка по фамилии Перетятько и насквозь провонявший табачным смрадом своей квартиры Рыбин, сидевший со мной за одной партой. Рыбин нахально развязывал мне в косах банты, а Перетятько на переменах передразнивала, пытаясь изобразить мое сосредоточенное на уроках лицо и четко отвечавший на вопросы училки голос, чем вызывала у многих, даже скромных с виду девчонок, безудержный хохот.
Пока мы шли до дома, отец, чтобы отвлечь от кипящих во мне обид на одноклассников, рассказывал интересные истории.
Тогда я и узнала про шаманов, использовавших в магических обрядах личные вещи человека, узнала, что личная вещь человека имеет свойство накапливать его энергию.
Мое детское сознание интерпретировало это по-своему, и я решила: если сумею завладеть энергией матери, она перестанет исчезать из дома и будет с нами доброй и внимательной.
Удивительно, но в первый раз обряд сработал!
Когда я украла с ее трюмо флакончик духов, на следующий день, в субботу, мы оказались в том же сентябрьском парке втроем.
Я примеряла ей сережки из рябины, и она, довольно хохоча, бросала на счастливого отца кокетливые взгляды. Вернувшись домой, мы наелись вкуснейшей, быстро пожаренной мамой «ледяной» рыбы и потом весь вечер играли в лото.
А в воскресенье утром она исчезла.
Отец невнятно сказал, мол, у ее подруги с работы кто-то умер.
Весь день он держался, не пил.
Проверил мои уроки и посмотрел со мной мультики.
Мать заявилась домой поздним вечером и с порога принялась гадко и пьяно скандалить. Отец ей что-то отвечал. Даже сквозь закрытую дверь комнаты я хорошо слышала, что говорят они не о похоронах, а о том, что она до ночи веселилась с коллегами в ресторане. Устав от непрекращающегося шума, я вышла из комнаты и приоткрыла дверь на кухню.
Застыв на пороге в своей фланелевой, с котятами и щенками ночной рубашке, я увидела, как отец разливает ей и себе по рюмкам водку.
«Предатель!» – крикнула я и, глотая слезы, убежала к себе.
Власть злых духов оказалась сильнее моей доморощенной магии.
А в понедельник училка Гребешкова, вызвав к доске, поставила мне, невыспавшейся и отупевшей от слез, двойку.
Но подворовывать я не перестала.
Чуть позже все в той же коробке из-под обуви оказалась разломанная мной надвое линейка Рыбина – чтобы он от меня отвял; раскрученная по частям ручка Перетятько – чтобы она перестала меня дразнить, ярко-розовый шнурок моей первой школьной подруги Маши – чтобы она всю жизнь со мной дружила, и еще куча всего, о чем уже и не вспомнить.
Но в основном там были вещи, украденные у матери.
Я получила странное послание.
Сейчас расскажу.
Чтобы переключиться на что-то новое, сегодня после завтрака я наконец приступила к занятиям скандинавской ходьбой.
Варвара Сергеевна Самоварова – красавица с ноябрьским снегом в волосах, богиня кошек и голубей – списанный из органов следователь. В недавнем прошлом Самоварова пережила профессиональное поражение, стоившее ей успешной карьеры в полиции и закончившееся для нее тяжелой болезнью. В процессе долгого выздоровления к Варваре Сергеевне приходит необычный дар – через свои сны она способна нащупывать ниточки для раскрытия, казалось бы, безнадежных преступлений. Два города – Москва и Санкт-Петербург. Две женщины, не знающие друг друга, но крепко связанные одним загадочным убийством.
В едва наладившуюся жизнь Самоваровой, полюбившейся читателю по роману «Черная сирень», стремительно врывается хаос. Пожар, мешки под дверью, набитые зловонным мусором, странные письма… Продираясь сквозь неверную, скрывающую неприглядную для совести правду память, Варвара Сергеевна пытается разобраться, кто же так хладнокровно и последовательно разрушает ее жизнь. В основе сюжета лежат реальные события. Имена героев, детали и время в романе изменены. Содержит нецензурную брань.
Какую цену вы готовы заплатить за счастье? И что для вас означает это понятие: привычный набор муж/дети/достаток? Или обжигающую страсть? И как жить после того, как пожар чувств потухнет? Героини романа Полины Елизаровой «Бабы» невероятным образом связаны между собой не только общностью женских судеб, но и чувствами – раскрывшимися и потаенными, забытыми и жгучими до слез. Но слез их мы не видим, а, захваченные необычным сюжетом, наблюдаем малейшие движения души, вместе с ними видим пророческие сны и явственно слышим их негромкие голоса.
Трем главным героиням, которых зовут Вера, Надежда и Любовь, немного за сорок. В декорациях современной Москвы они беседуют о любви, ушедшей молодости, сексе, выросших детях, виртуальной реальности и о многом другом – о том, чем живут наши современницы. Их объединяют не только «не проговоренные» с близкими, типичные для нашего века проблемы, но и странная любовь к набирающему в городе популярность аргентинскому танго.
После неожиданной смерти опекуна, двенадцатилетний Пиус Клоп узнает, что у него есть родной дед, хозяин волшебного отеля. Теперь это новый дом мальчика, где ему выделен номер, а в ресторане всегда позаботятся о его питании. Но не все так радужно, старый господин Клоп серьезно болен, и над отелем словно нависла гроза. Главному герою с друзьями предстоит пройти серьезные испытания и разгадать немало тайн, чтобы вернуть мир в эти стены.
У инкассатора Сергея Костикова появляется чудесная способность «оживлять» пластилиновые фигурки размером с мизинец, которые он лепит своими руками. С этих пор все свободное время скульптор посвящает созданию новых миниатюрных живчиков и наблюдению за их жизнью. Но не напрасно его профессия считается опасной – инкассаторский маршрут Сергея подвергаются нападению. Похищены ценности, есть жертвы… Чтобы доказать непричастность к преступлению, скульптор прибегает к помощи живчиков.
Увлекательная мистико-детективная повесть для вдумчивого чтения в которотких поездках за бессмертием…
Подколзин И.В. Год черной собаки: Приключенческо-фантастический роман. / Худож. М. Лисогорский. М. Молодая гвардия. 1987. — (Библиотека советской фантастики). — 300 стр., 90 коп.,100 000 экз.Герои романа — врач, детектив и физик - отправляются на поиски документов, в которых содержатся сведения об открытиях в области энергетики и генной инженерии. После ряда приключений они находят материалы и аппаратуру и убеждаются в действительности изобретений. Понимая, что в капиталистическом мире эти открытия могут быть использованы во вред человечеству, после размышлений и колебаний они решают передать их в ЮНЕСКО.
Павел Амнуэль — писатель, чье творчество удивительно многогранно и многообразно. Однако в каком бы жанре — философской ли притчи, «научной» ли в старом, строгом смысле этого слова фантастики или фантастики психологической — не были написаны его произведения, неизменно в них одно: все они, традиционные и каноничные, вызывают в памяти лучшие образцы времен «золотого века» научной фантастики — но при этом совершенно самостоятельны.Строгость жанра здесь идет не во вред, а только на пользу сюжету — и только усиливает его увлекательность!Не верите?Прочитайте — и убедитесь сами!
Мак Рейнольдc (Даллас Мак-Корд Рейнольдc) наград не получал, титула Великого мастера фантастики не удостаивался. Зато практически каждое его произведение вызывало поистине бурные скандалы. Зато именно он придумал уникальную ООП – Организацию Объединенных Планет. Планет с самыми невозможными и невероятными политическими, социальными и культурными системами, пребывающих в весьма хрупком равновесии.Когда же это равновесие нарушается (или грозит нарушиться) – начинается работа тайных агентов ООП!..Перед вами – увлекательные детективы далекого будущего.Вы сомневаетесь?Прочитайте – и проверьте сами!..