Карточный Император - [29]
Наша возня стала привлекать внимание, и Даломея пару раз устанавливала за нами строгий надзор, но её постоянно отвлекали другие пары.
— Зачем ты подставила меня? — напрямую задала вопрос я.
— Да я просто забыла, а потом проспала! — негодующе воскликнула Удина. — Хотела извиниться, но не успела — ты начала по-хамски себя вести! Сначала набросилась на меня, а потом прогнала! — обвинительным тоном заголосила девица.
Вспомнив утренний инцидент и посмотрев на него со стороны зеленоволосой, я кардинально всё переосмыслила. Получается, что в нашей ссоре есть и моя вина.
— Выходит, что наша размолвка возникла из-за того, что я — нетерпеливая хамка, а ты — визгливая склеротичка, — констатировала я, продолжая танцевать. Спохватившись, всё же добавила: — Это я так пытаюсь извиниться, если что. На самом деле я в этом не сильна.
Удина окинула меня хмурым взглядом.
— Да, в извинениях ты явно ничего не смыслишь, — согласилась она, а после поинтересовалась: — «Склеротичка» — это какое-то оскорбление?
— Нет. Так в моём мире называют людей, у которых проблемы с памятью, — с улыбкой пояснила я. Кажется, эта девушка даже перестала меня раздражать.
Удина неожиданно рассмеялась.
— А как ты на пол шлёпнулась, ха-ха. — Начала вспоминать она сквозь смех. И надо сказать он у неё был не менее специфическим, чем голос. Что-то среднее между блеянием овечки и звоном колокольчика.
Я не удержалась и зашлась приступом хохота. Хватаясь за живот и тыкая друг в друга пальцами, мы забыли где находимся и зачем вообще сюда пришли. Вот только Даломея не забыла.
— Девушки, вы нашли что-то смешное в традиционном придворном танце? — угрожающе вопросила она, приблизившись к нашей паре.
Вытирая выступившие слёзы и держась за уже начавшие болеть животы, мы замотали головами и начали убедительно заверять наставницу в том, что это не так. Демоница строго зыркнула на каждую и завидев смирение на наших лицах, продолжила прерванную репетицию.
Все остальные танцы мы с Удиной обменивались незначительными шутками, смеялись над неуклюжестью некоторых пар и неизменно зарабатывали недовольные окрики Даломеи.
Когда репетиция закончилась и настало время расходится, я не устояла перед возможностью слегка поддеть Удину.
— Пока, Оливка! — бросила я ей на прощание. Девушка из вредности так и не рассказала к какой расе относится, и я в шутку причислила её к семейству оливковых (к слову, её кожа имела именно такой оттенок).
— Пока, ведьма! — не осталась в долгу зеленоволосая. Это «милое» прозвище я получила за резкое и нетерпеливое поведение сегодняшним утром. — Заходи, когда захочешь пообщаться!
Рассыпавшись в любезностях, мы разошлись.
Я открыла дверь в комнату, намереваясь прямо в одежде завалиться на кровать (ноги безмерно гудели от продолжительных танцев), но моим мечтам не суждено было сбыться. Мою постель нагло оккупировал большой белый тигр.
ГЛАВА 15
С лёгким прищуром кагар наблюдал за моими движениями. Его хвост лениво раскачивался из стороны в сторону, свисая с края постели. Я не спешила нарушать тишину, он — тоже.
Остановившись посередине спальни, я молча разглядывала этого красавца. Густая шерсть белоснежного цвета так и манила погладить её, запустить пальцы в мягкий покров и насладиться приятным ощущением тепла и уюта. Однако яркие зелёные глаза принадлежали отнюдь не домашней кошке, а сильному хищнику. Обманчивая ленца кагара не ввела меня в заблуждение. Я осознавала, что его лапы скрывают острые когти, способные располосовать моё тело на части в одно мгновение, а закрытая пасть таит два ряда острых зубов. И хотя Император уже появлялся передо мной в таком виде и не давал повода его бояться, я всё же справедливо опасалась. Он уже показал, что тигр подвластен его разуму, но оставалась вероятность, что животные инстинкты могут взять верх в любой момент. Всё же мы не настолько близко знакомы, чтобы я могла до конца ему доверять.
— Сегодня утром ты была смелее, Арррина, — пророкотал тигр, делая акцент на моём имени. — Присаживайся, не бойся. Кусать не буду, — небольшая пауза, — пока.
Совершенно не возражая, села в кресло и положила красную подушку на колени. На щит конечно не тянет, но стало спокойнее.
— Веселитесь? — натянуто поинтересовалась я.
— Почему ты так считаешь? — спросил Император.
— Потому что вы поджидали меня здесь в своём зверином обличье, которое, я уверена, у многих вызывает страх. Тем более, у неподготовленных к такому зрелищу впечатлительных и очень уставших девушек. И надо полагать, вы прекрасно знаете, что большого грозного тигра многие бояться, а значит попросту этим наслаждаетесь.
— Браво, нотации из твоих уст звучат ещё более нудно, чем от лорда Гонрина в момент вдохновения, — тигр скучающе зевнул, широко открыв пасть и обнажив ряд белых зубов, среди которых особенно выделялись острые длинные клыки. — А насчёт своей впечатлительности, — продолжил кагар, — ты преувеличиваешь. Каждая девушка во дворце до смерти боится одних только рассказов о грызупках и никогда в жизни не стала бы их называть «милыми» и к тому же защищать, пряча в своей кровати.
— Грызупки — маленькие беззащитные существа, которых никто не любит! — воскликнула я, вставая на защиту животинок. — И в отличие от некоторых, — для полноценного эффекта вперилась взглядом в тигра, не оставляя тому сомнений о каком нахале идёт речь, — оказались в моей кровати по приглашению и не заняли собой всё место.

Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!

1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..

История банальна: попаданец, благородные эльфы и гномы, борьба с Темным Властелином и его неудачливыми слугами, волшебный меч. В конце концов, никаких проблем — плохие парни никогда не побеждают. P.S. Есть только одно маленькое но: Темный Властелин — это ты. P.P.S.Попаданец, кстати, тоже. Первая часть трилогии закончена. Отредактированно от 07.01.2014.

В одно мгновение превратиться из обычного подростка в наследника загадочного волшебного замка Норгстон, получить необычайные способности и воочию увидеть самых настоящих фей, гномов и великанов – о таком невероятном подарке судьбы шестнадцатилетний Хью не мог даже и мечтать. Стремясь убежать от своих детских обид на родного отца, он, не раздумывая, отправляется навстречу своей удаче в компании странных и забавных созданий: говорящего скакуна, потомка самого Пегаса, утконосого карлика, превращающего предметы в золото, и неуемного бесенка с трудным характером.

Лев Толстой с помощниками сочиняет «Войну и мир», тем самым меняя реальную историю…Русские махолеты с воздуха атакуют самобеглые повозки Нея под Смоленском…Гусар садится играть в карты с чертом, а ставка — пропуск канонерок по реке для удара…Кто лучше для девушки из двадцать первого века: ее ровесник и современник, или старый гусар, чья невеста еще не родилась?..Фантасты создают свою версию войны Двенадцатого года — в ней иные подробности, иные победы и поражения, но неизменно одно — верность Долгу и Отечеству.

Будь осторожен с мечтой: она может исполниться! И уставший романтик, простой, ничем не примечательный парень по имени Марк, попадает в загадочную страну — мир рыцарей и магов, где в жестокой борьбе вера схватывается с магией, отвага со страхом и милосердие с ненавистью.Марк не должен спасти мир, и от него не так уж много зависит, но, согласившись стать Седьмым миротворцем, он сталкивается с безжалостной силой, которая словно злой рок преследует каждого, кто избирает путь миротворца.Существует ли что-то, кроме роковой необратимости, и возможно ли победить судьбу, начертанную содеянным грехом — ответ может дать лишь разгадка страшной тайны Проклятия миротворцев.Роман написан на стыке аллегорического фэнтези и психологической прозы: монстры здесь соответствуют определённым человеческим чувствам, настроениям и убеждениям, а боевая магия и мастерство владения мечом проистекают из неведомых и порой непредсказуемых стихий человеческой души.