Карточный домик - [13]

– Как тебя зовут?

– Солета. И пожалуйста не мешайте мне – не видите я работаю. Это очень интересный феномен с научной точки зрения, и знаменитая таллонская негостеприимность может подождать.

И она начала расстегивать свой рюкзак, намереваясь достать трикодер.

Раздосадованный Йоз подстегнул своего монстра и подъехал поближе к Солете. Та только взглянула на него нетерпеливо и сказала:

– Да уйди уже.

– Нет ты послушай…, – начал он было.

С нетерпеливым вздохом Солета протянула руку и слегка прикоснулась к шее животного. Оно вскрикнуло от неожиданности и завалилось на бок придавив канцлера Йоза под собой.

К своему удивлению Солета услышала что девушка испустила подавленный смешок. И стоило ей отвлечься как один из телохранителей поднял свой фазер и выстрелил в нее в упор. Ощущение было как будто она попала между молотом и наковальней. Свалившись на землю и все еще пытаясь определить в уме – а чем это собственно в нее выстрелили – она потеряла сознание. Последние слова которые она услышали были голос Квана говорящего:

– Вы и в правду показали ей свою сильную сторону. Может она должна и вправду заменить вас на вашем посту…

II.

Уставившись на окружавшие ее четыре стены ее камеры, Солета задумалась от том сколько по праву полагается страдать на благо науки. К сожалению непохоже было что лежавший рядом скелет собирается отвечать на ее вопросы.

Она подозревала что Таллонианцы подкладывали скелетов своим заключенным для пущей драматизации. Или просто чтоб запугать. Потому что иначе это не поддавалось никакой логике.

Сама камера была по уродски примитивна. Каменные стены и выстланный соломой пол сильно контрастировали с другими значительно более современными комнатами во дворце. Издалека Солета своим острым слухом улавливала звуки празднования. Правящая семья Таллона устраивала одну из своих знаменитых "показух".

– Жалко что меня не пригласили, – сказала она сухо ни к кому не обращаясь.

Пробно, она подергала узлы, которыми она была привязана к стене. Ее не приковали цепями, хотя это больше подходило бы под окружающую обстановку мрачного подземелья. Гораздо проще, какая то изолированная проволока. Которая однако оказалась довольно эффективна. Надежно вделанная в стенку она явно отказывалась помогать Солете в ее усилиях освободиться. Другой конец был привязан к ее наручникам – ключ от которых был надежно спрятан у стражников за дверью. Ограниченная в своих движениях она не могла смести волосы с глаз. Пропала ее булавка и она понятия не имела потеряла ли она ее в пустыне или кто-то ее стащил. Эта потеря опечалила ее, хотя булавка ничего особенного не стоила, за многие годы она к ней сильно привязалась.

У нее перестало болеть в груди. Теперь она понимала что выстрелили в нее примитивным, но очень эффективным ультразвуковым дизраптором.

Она услышала приближающиеся шаги. Она слышала их и раньше за те два дня, которые она провела в этих застенках. Солета размышляла о том пройдут ли они мимо, как и раньше или нет. На этот раз шаги замедлились и остановились около ее двери. Послышался шорох, звук электронного ключа в замке, и дверь распахнулась настежь. В дверном проеме появился тот самый охранник, который бросил ее в эти застенки по приказу небезызвестного канцлера Йоза. Рядом с ним стояла личность, которую Солета не могла хорошо разглядеть. Он был одет в какую-то робу, на голове капюшон.

– Вот привел тебе для компании, – произнес охранник. – Можете сгнить тут вместе.

Солета ничего не сказала. Похоже было что эта ремарка не нуждалась в ответе.

Охранник выглядел разочарованным, наверное надеясь что она начнет просить, умолять или как то еще добиваться от него освобождения. Жалко конечно, раньше ему бывало удавалось вынудить отчаявшихся женщин – заключенных оказывать ему кое-какие… услуги. Ну и черт с ней. Если она такая упрямая – она его больше не интересует. И к тому же если она сломается потом – его победа покажется еще слаще.

Он подтолкнул закутанную фигуру в противоположный угол камеры и прикрикнул:

– Сядь! – многозначительно похлопывая по рукоятке своего дизраптора.

Новичок с послушно подчинился и охранник защелкнул на его запястьях наручники похожие на Солетыны. Охранник удовлетворенно кивнул и затем обратился к Солете:

– Да кстати, если тебе это интересно, тебя сегодня осудили.

– Уже осудили? – сказала Солета спокойно. – Что-то я не припомню суда

– А тебя там и не было. По таллонианским законам если осужденный не присутствует на суде, процесс протекает гораздо более гладко. Иначе все затормозилось бы во много раз.

– Ну куда уж мне стоять на пути знаменитого таллонианского правосудия. И конечно меня признали виновной.

– Тебя обвиняют в нелегальном проникновении на Таллон. Ты сейчас на Таллоне – и это неопровержимое доказательство. И конечно наказание – смертная казнь.

– Ну естественно. И можно подать апелляцию?

– Естественно. Таллонианские законы строги, но мы в конце концов не варвары. И кстати прослушивание твоей апелляции будет происходить завтра.

– Ага. Ну и ты конечно потом прийдешь и расскажешь мне как я там выступила.

Он почтительно кивнул и вышел, захлопнув за собой дверь.