Картины Парижа. Том II - [71]
Филипп, герцог Орлеанский>{161}, регент королевства, любил забавляться художеством, но рука его высочества, так искусно приводившая в движение Европу, в живописи не превосходила талантом самого жалкого маляра. Что же получилось? Главная его картина, хотя и украшенная его именем, последовательно изгонялась из всех собраний и в настоящее время находится в одном из коридоров Тюильри, тщетно надеясь привлечь покупателя, который приютил бы ее. Ее осматривают, читают августейшее имя, улыбаются, но никто не желает дать за нее тридцать шесть ливров, что доказывает, что в области искусств, которыми руководит гений, подкупить публику титулами нельзя.
310. Шляпы
Парижанин с одинаковой легкостью меняет свои взгляды, свои причуды и моды. Форма наших шляп, как и все человеческое, пережила целый ряд изменений. Головные уборы, красующиеся в шляпных лавках, сменяют друг друга, подобно новым методам в царстве науки. В течение некоторого времени высокая и остроконечная шляпа одерживала верх над всеми другими, подобно тому как это было с академическим стилем, который теперь начал, наконец, сдавать и которому больше уже не подражают.
Эта склонность к разнообразию, эта страсть, толкающая нас к созданию новых мод, заставляет нас принимать все, что в шутку или из пустой прихоти выдумывают принцы, будь то пряжки громадных размеров или фрак. Так, Алкивиад дал свое имя башмакам особого фасона, и его тщеславие бывало польщено всякий раз, когда при нем говорили, что эти башмаки — его созданье.
Иногда та или другая мода создается в силу особых соображений и выгод. Первообраз современных панье>{162} был выдуман, чтобы скрывать от глаз публики незаконную беременность и маскировать ее до самого последнего момента. Большие манжеты были введены шулерами, чтобы удобнее было плутовать за игрой и передергивать карты.
Мы понемногу убавляли поля широких фетровых шляп, сделали из больших маленькие и кончили тем, что совсем уничтожили все три до крайности неудобных угла. Сейчас наши шляпы совершенно круглы, — именно это и модно.
Их больше уже не носят подмышкой по утрам: они покрывают благороднейшую часть нашего тела, для которой и сделаны. Разве видали когда-нибудь турка, который держал бы свой тюрбан подмышкой, или епископа с митрой в руках? Будем же постоянно носить шляпу на голове, чтобы предохранять свои слабые мозги от солнечных лучей, и пусть этот бесценный купол препятствует испарению наших мозгов. Не смешно ли было постоянно держать шляпу в руке, выделывая ею всевозможные манипуляции, согласно правилам вежливости и жеманства?
Я не собираюсь писать здесь историю шляп, я не коснусь засаленных шляп Людовика XI, который носил их такими в силу своей неопрятности и скупости; равным образом не буду говорить о волшебной силе, присущей некоторым шляпам: одни превращают плохого священника в знатного вельможу, другие — идиота в доктора. Вы знаете, какой эффект производит подбитая мехом шляпа на голове гренадера?! И наконец, разве корона не представляет собою убора, вызывающего своеобразное опьянение?
В юности я видел шляпы с очень большими полями, которые в отогнутом виде были похожи на зонты. Поля шляп то поднимали, то опускали при помощи особых шнурков. Позднее им придали форму лодки. В наши дни круглая и ничем не украшенная форма является господствующей. Шляпа — это Протей, принимающий все формы, какие ему желают придать.
Это могут подтвердить женщины, которые после многократных проб окончательно остановились на английской шляпе, несмотря на всю свою ненависть к Англии. С своей стороны я советую им придерживаться этого фасона. Пусть они при желании украшают ее жемчугом, бриллиантами, перьями, шнурами, лентами, кисточками, пуговицами, цветами, пусть поэты в своих творениях подвязывают к ним звезды, кометы, пусть они будут всех цветов — красные, зеленые, черные, серые, желтые, — но только пусть женщины никогда не расстаются с английской шляпой: дурнушки от этого только выиграют и красивые — тоже.
У нас, таким образом, вывелись и шляпы-пигмеи и шляпы-колоссы. Когда мужчины начали носить маленькие шляпы, дамы стали делать до смешного высокие прически. Теперь же, когда мужские шляпы увеличились в объеме и округлились, — женские прически сделались несравненно ниже.
Один поэт написал:
Сейчас мужчины и женщины носят шляпы гораздо лучше прежних. Во всяком случае, сидя в карете, мы можем откинуться в самый угол, не боясь выколоть соседу глаз острыми концами треуголки. Ее еще продолжают носить подмышкой в парадных случаях, но это случается теперь не чаще двух раз в неделю — в дни торжественных приемов. Теперь даже во время спектакля вы можете увидеть людей из общества со шляпой на голове.
