Картины Парижа. Том I - [68]
101. Нехорошие
В то время как нападают на таланты, всячески их преследуют, обесценивают добродетели и кичатся недоверием к благородным побуждениям и великодушным поступкам, — к порокам проявляют самое снисходительное, благожелательное отношение. По этому поводу был сочинен и прочтен во Французской академии диалог в стихах: О надлежащем отношении общества к порочным людям, где разбиралось, как следует держать себя со злыми, обманщиками, бездельниками. Автор склонен к менее строгому к ним отношению, чем то, которое практиковалось нашими предками, никогда не оказывавшими радушного приема людям, которых они презирали. Диалог восстает против сурового моралиста, требующего, чтобы каждый разделял благотворное рвение тех, кто осуждает нехороших людей.
Вместо того чтобы проявить строгость по отношению к таким личностям, — поэт, автор диалога, сочинил строку, которая вошла в поговорку:
Что касается меня, то я думаю, что лучше было бы ужинать менее тонкими кушаньями у себя дома, но зато в обществе добрых и честных людей. Соседство с мошенником должно, по-моему, столь же вредить аппетиту, сколь и благодушному настроению. Автор диалога, как видно, хотел удовлетворить одновременно и мораль и осторожность; но что же останется на долю честного человека, если мошеннику будут оказывать почти такой же прием?!
Впрочем, я не очень осуждаю поэта. В своем диалоге он был только верным выразителем мнений так называемого хорошего общества.
102. Хорошее общество
Оно действительно существует, но так как у нас очень часто новые слова являются выражением какой-нибудь новой нелепости, то и этим словом, явившимся на смену выражению: хороший тон, в последнее время стали чрезмерно злоупотреблять. Хорошее общество не ограничивается определенным кругом людей и может состоять как из представителей самых богатых классов, так и из людей, обладающих средним достатком. Обычно оно там, где меньше притязают на это наименование, так часто упоминаемое и так трудно определимое. В настоящее время каждое общество заявляет на него свои права. Отсюда — ряд крайне забавных сцен. Председатель утверждает, что советник не обладает тоном хорошего общества. Чиновник делает такой же упрек финансисту; коммерсант находит адвоката напыщенным, а этот в свою очередь не желает разговаривать с нотариусом. И все они, вплоть до прокурора, высмеивают своего соседа — судебного пристава. Эти взаимные обвинения заслуживали бы кисти Мольера.
103. Наивность
Чего я ищу в хорошем обществе и чего в нем нет, — это наивности. Что в наших разговорах и наших нравах встречается реже наивности! Печален тот век, когда эта очаровательная черта ставится на одну доску с глупостью, когда всякое свободно выраженное движение ума и сердца заставляет краснеть от непонятного стыда и вызывает улыбку злобного человека. Искусственность портит решительно все; она отнимает у природы ее колорит и очарованье; она гасит чувствительность, стремящуюся свободно излиться; она стесняет душу и уничтожает сердечность, которая всему придает жизнь.
Кто не предпочел бы встретить Ла-Фонтена вместо Боссюэ или Буало? Над этим добряком, которому были чужды многие общепринятые житейские обычаи, смеялись. Он нас переживет — говаривал про него Мольер.
104. Светские приличия
Они известны каждому, получившему некоторое воспитание; в сущности, воспитание и есть обучение светским приличиям. Иностранец, который далек от них, вначале будет делать много промахов, но если он из хорошей семьи, он не замедлит понять и уловить все тонкости.
Невозможно письменно объяснить, что такое, в сущности, светские приличия. Теория заставит вас сделать множество нелепостей; практика же лучше, чем все наставления, в течение нескольких месяцев выучит находить выход из любого положения и хорошо разбираться в отношениях к данному месту, времени и тем или иным вещам и личностям.
