Картины доисторической жизни человека - [4]

Шрифт
Интервал


>Первобытный человек с собакой на охоте.


Находясь вечно в борьбе, он должен был жить постоянно под страхом нападения чудовищных обитателей лесных дебрей. Поищем же и его, будущего владыку земли, в лесном океане, среди моря зелени, среди той чащи, которую мы описали.

Тихо и безмолвно на звериной тропе, широко раздвинувшей свои лесные стены; присмирели что-то пернатые обитатели зелени, приумолкли крикливые сороки, лесные вороны, голуби и прочая челядь. Все как бы прислушивается, готовится к чему-то торжественному, необыкновенному. А прислушаться есть к чему. Вдали с полудня слышится какой-то неопределенный шум, какое-то смятение, — как будто стадо лесных быков и зубров мчится с полудня на север… Определенно пока разобраться в этом шуме трудно, потому что отдаленный гул, разливаясь и дробясь на бесконечном пространстве, стоит в воздухе неопределенным стоном. Все ближе и ближе, однако, подходит этот гул, уже слышатся мерные удары по земле, как бы от тысячи ног несущегося прямо на нас чудовища.

Оно уже недалеко… Вот раздается страшный рев, потрясший весь лес, и окрест стоящие кусты и деревья зашевелились. Справа и слева, спереди и сзади, показались из густой заросли косматые морды, вооруженные небольшими, но толстыми рогами. Не десятки, а целые сотни огромных зубров выскочили из лесной чащи и помчались по звериной тропе. Их могучие темно-бурые тела, огромные головы с дико сверкающими глазами, крепкие, будто из стали отлитые ноги — все это смешалось, слилось в один стремительно движущийся живой поток, который полился по лесной тропе. Глаз уже не может уловить отдельных животных и видит одну движущуюся массу, одно колоссальное движущееся чудовище. Промчались зубры; их бешеный топот и рев стали замирать по направлению к северу, а на юге слышался новый гул, новое смятение…


>Пещерный человек в ледниковую эпоху. Писал В. Кранц по эскизу проф. Клаача.


Немного прошло времени, — и промчались одно за другим еще два-три стада лесных быков; за ними еще более бешено и быстро пронеслись стада красивых оленей, лесных козлов, косуль и лосей.

Что-то подавляющее, грандиозное было в этом бешеном беге тысяч лесных животных: нам уже не увидать подобного зрелища, хотя еще недавно тысячи бизонов в прериях и саваннах Америки, при своих переселениях, могли напомнить современному человеку о тех грандиозных перемещениях лесных зверей, которых свидетелем был первобытный человек.

Промчались тысячи жвачных; за ними показались хищники. Какая-то могучая сила гнала и этих чудовищ от полудня на север. Легкой рысью, — то стадами, то одиночкой, — промчались волки; даже опытный зоолог не сразу отличил бы их от современных нам серых разбойников. За ними двигались огромные медведи с неистовым ревом и ворчанием. Между теми и другими неслись сотни зайцев, лисиц и множество мелких лесных зверьков, которых глаз не отличал среди гигантов. Все вместе представляло какую-то чудовищно-фантастическую панораму, в которой перемешивались олени и зайцы, медведи и белки. Весь этот живой поток с возможной скоростью мчался и летел куда-то на север в бешеной скачке.

Тем жезлом и бичом, по мановению которого стремился живой поток обитателей леса, мог быть голод, которому повинуется все на земле, начиная от человека и кончая инфузорией. Но этот бич всего живущего действует постоянно день и ночь, из века в век. Он, правда, гонит все живущее вперед для отыскивания себе насущного пропитания, он обусловливает и обусловливал целые переселения не только животных, но и целых человеческих рас; однако он не в силах обусловливать переселение всех живых существ в один момент, в одном направлении, с быстротой поразительной, — потому что законы всемирной борьбы за существование действуют с известной последовательностью; когда недостаток в пищевых средствах, попросту — голод, дает себя знать, тогда совершается медленное, исподвольное переселение, без внезапной стремительности, со всеми фазисами борьбы за существование, победами с одной стороны и уступками — с другой. Внезапные же переселения, — и в жизни животного мира, как и в истории народов, — обусловливаются внезапно постигающими бедствиями. Это другой стимул, которому повинуется все живое на свете, хотя, собственно говоря, всякое бедствие приводит к той же всеобщей причине жизни и движения — голоду, принимаемому в самом широком смысле этого слова. В быстро нахлынувшем бедствии, которое напугало и всполошило весь звериный мир, мы должны искать причину внезапного толчка к тому передвижению масс лесных животных, которое мы только что описали. Только внезапный испуг мог быть этим понудительным бичом, так как голод один не мог обусловить такого стремительного бегства, как не могла его причинить самая отчаянная борьба за существование. Испуг, всполошивший всех обитателей леса, был слишком очевиден, но причина его далеко не ясна. Кто мог испугать в дебрях первобытной чащи стада могучих животных? Еще не было в них того владыки, пред которым впоследствии преклонилось все живущее; еще не было пред кем бежать дикому туру, зубру и медведю девственного леса; они еще царили над землей, не разделяли ни с кем своей неограниченной власти…


Еще от автора Александр Васильевич Елисеев
На берегу Красного моря

Из путешествия по синайской пустыне.



В долине Иордана

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Ложь Тимоти Снайдера

В книге Тимоти Снайдера «Кровавые земли. Европа между Гитлером и Сталиным» Сталин приравнивается к Гитлеру. А партизаны — в том числе и бойцы-евреи — представлены как те, кто лишь провоцировал немецкие преступления.


Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Т. I. 1477-1650

Предлагаемая вниманию читателя работа известного британского историка Джонатана И. Израеля «История Голландии» посвящена 300-летнему периоду в истории Северных Нидерландов от Бургундского периода до эпохи Наполеона I (1477-1806 гг.). Хронологические рамки первого тома данного исследования ограничиваются серединой XVII века, ознаменованного концом Раннего Золотого века в истории Республики Соединённых провинций. Работа представляет собой комплексное исследование, в котором, на основе широкого круга источников и литературы, рассматриваются все значимые стороны жизни в Северных Нидерландах той эпохи.


Сборник материалов по истории Абхазии

Настоящая книга – одна из детально разработанных монографии по истории Абхазии с древнейших времен до 1879 года. В ней впервые систематически и подробно излагаются все сведения по истории Абхазии в указанный временной отрезок. Особая значимость книги обусловлена тем, что автор при описании какого-то события или факта максимально привлекает все сведения, которые сохранили по этому событию или факту письменные первоисточники.


Город шагнувший в века

Сборник статей к 385-летнему юбилею Новокузнецка.


Кремлевская власть. Кризис государственного управления

Более двадцати лет Россия словно находится в порочном замкнутом круге. Она вздрагивает, иногда даже напрягает силы, но не может из него вырваться, словно какие-то сверхъестественные силы удерживают ее в непривычном для неё униженном состоянии. Когда же мы встанем наконец с колен – во весь рост, с гордо поднятой головой? Когда вернем себе величие и мощь, а с ними и уважение всего мира, каким неизменно пользовался могучий Советский Союз? Когда наступит просветление и спасение нашего народа? На эти вопросы отвечает автор Владимир Степанович Новосельцев – профессор кафедры политологии РГТЭУ, Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке.


Страдающий бог в религиях древнего мира

В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.


Карточный мир

Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.


Океания

В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».


В стране минувшего

Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.


Дымный Бог, или Путешествие во внутренний мир

Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.