Карта Саммона са Роха - [42]
— Как знаешь, Раффи…
Мальчишка на сцене хлопнул в ладоши и продолжил:
— Скучно тут у вас как-то. Хоть бей в барабаны, хоть нет, — после очередной, восьмой по счёту, проигранной партии сцедил сквозь зубы Раффелькраф.
Музыка стихла. В зале остались с две дюжины самых заядлых игроков, несколько зевак и складывавшие инструменты музыканты. Мимо проковылял мальчишка-призрак, предлагая дурман-товар. Народ, видя, что игра закончена, начал потихоньку отходить от их стола в поисках нового развлечения.
Некоторое время Раффи молча курил, вперившись стеклянным взглядом в потолок. Затем взял деревянный стаканчик с костями, встряхнул и выбросил их на стол. Выпали две четвёрки.
Пышнотелая девица, слегка пошатываясь, нагнулась над столом, кри её косичек звонко стукнули по столешнице. Она провела пухлой ладонью по тому месту, где раньше у Раффи были волосы.
— Пойдём уже отдыхать, красавчик!
Он нервно отпихнул её и монотонно пробубнил:
— …Холод клинка и дыхание смерти; завтра не будет — уж мне-то поверьте… Катилась монетка по столу… хлоп!
Одним движением сгрёб кости в стакан, потряс, держа пальцами за края. Перевернул, небрежным жестом высыпая кубики. Те, подпрыгивая, поскакали по столу и ударились о стопки монет. Отскочили, повращались немного, прежде чем остановиться, и выдали — каждый по одному очку.
— Эх-ма! — Раффи запустил руку под рубаху, рванул самоа с груди.
Кожаный шнурок лопнул, по столу заплясали колечки и дииоровые цилиндрики с рунами на боках. Феа подмигнул Маану и с размаху хватанул пятернёй по столу. Что-то звякнуло о дубовые доски. Он поднял ладонь — на столешнице лежал маленький серебряный якорёк.
— А вот так, дядя?
По толпе пробежал шепоток, зеваки в предвкушении зрелища потянулись назад.
— Что это? — Маан коснулся якорька пальцем. — Вы позволите?
— Ксаворонга, — ответил за придурковато щурившегося Раффи Глархрад. — Ты чего творишь-то, лысая башка?! — По его тону трудно было понять: то ли он утвердительно вопрошает, то ли вопросительно утверждает. — Совсем, дурень, берега попутал?!
— Ксаворонга на кону! — выкрикнул кто-то за спиной Маана.
В зале притихли. Стало слышно, как перекатываются брошенные за соседним столом камни.
— Что это? — переспросил Огненный.
— Ксаворонга — хаорд Раффи, — пояснил Глархрад. — Не скажу, что самый быстрый в Таррате, но…
— Всем известно, — хватанул кулаком по столу Раффи, — что Ксаворонга — самый быстрый хаорд Отколотых островов.
— Я, право, не знаю, — замялся Маан. Он чувствовал вину за то, что не послушал Коввила и невольно стал причиной разорения этого незлобивого и, по правде сказать, очень ему понравившегося феа.
— Всё, последняя партия, — отрезал Раффи. — Вы, уважаемый, надеюсь, не против? — Он отшвырнул на пол пустой кисет. — Гольфу и вайру нам! — выкрикнул и, не ожидая согласия Маана, словно вопрос того и не требовал, принялся расставлять повалившиеся фигуры. — Сейчас старина Раффи покажет, как надо играть в зут-торон!
Народ в предвкушении зрелища потянулся назад, некоторые возвращались с первого этажа. Служанки забегали с подносами.
— Нет, конечно, я не против, — запоздало согласился Маан, которого несколько насторожили снова проявившееся «уважаемый» ставшее, как ему показалось, не очень уместным, и прозвучавшее издевательски обращение «вы».
Он поискал глазами Коввила. Воздушный стоял у камина и гладил сидевшего на изгибе его руки Табо по носу.
«Доигрался, интеллектуал доморощенный?»
— Хватит, — негромко огрызнулся Маан, но, тут же поняв, что произнёс это вслух и Коввил вряд ли его услышал, перешёл на мысленную речь: — «Откуда Табо, Воздушный? Где мой Раву?»
«Сбежали они от Глархрадовой дочурки. Раву в капюшоне. Руки заняты, а сам он вылезать не хочет — пригрелся. Они много чего интересного разузнали. Заканчивай скорее — поговорить надо».
«Табо-то спрячь от греха подальше».
«Ерунда, на них здесь никто внимания не обращает. Наплевать всем! Похоже, это был один из способов заработка охранника Глархрада, только и всего. Давай заканчивай! Керии, я так понимаю, нам сегодня уже не дождаться, а новостей много».
«Что такое Цепь Тиртахи, Воздушный? Уже не первый раз сегодня про неё слышу».
«Точно не скажу… Ларакская тиртаха — ядовитая пустынная тварь, а вот что они имеют в виду, говоря о Цепи Тиртахи, я не знаю. Читал где-то, что у ахир был древний обычай: проигравший мог потребовать последней схватки. Не отыгрыша, а именно смертельного поединка, ставка в котором две жизни: его и противника. Жребий судьбы: одному достаются жизнь и золото, другому — почётная смерть. Забавно, не правда ли?»
«Вот так так! Ты находишь это забавным?»
«Отнюдь. Меня волнует другое: похоже, этот несчастный, загнанный тобой в угол феа вполне способен пойти до конца. А тиртаха — не пушистая трабская змейка, которую зарокийская знать дарит своим отпрыскам на дни рождения».
«Ты думаешь, он способен…»
1164 год от рождения пророка Аравы, предсказавшего, что Ганис ждут великие беды. И да, конец близок. И это не зло, и не тьма, не происки обезумевшего мага… это то, что нельзя предотвратить. Это хаос, смерть! Один из магов — Маан са Раву — пытается собрать пять волшебных камней, по преданию уже спасавших мир во время предыдущего катаклизма. Он отсылает своего сына Тэйда за одним из камней. За юношей, являющимся потенциальным магом с неограниченными возможностями, идёт охота. Он вынужден бежать.Это не новая книга, всего лишь глубокая редакция (скорее, трансформация) старой.
Тик-так, Лея, часики стучат. 13 лун – именно столько осталось до того момента, как собственная магия сведет меня с ума. Проблема давно бы решилась, если бы сердце не вступило в смертельную схватку с разумом. Я полюбила того, кого должна была ненавидеть – великого блюстителя магии. Однако события разворачиваются таким образом, что и его часы начинают обратный отсчет. Я готова ему помочь, но у всего есть своя цена. И моя – жизнь. Жизнь, которую он подарит моему ребенку. Согласится ли великий инквизитор со столь высокой платой?
Старая забытая страна стоит далеко на севере. Молчаливые башни её дворцов гордо высятся среди заснеженных пустошей, сверкая своими сводами в зловещей тишине. Однако легенды о странных и жутких вещах, что кроются в их мрачных чертогах, всё ещё живут. Они притягивают обездоленных странников, словно пламя мотыльков, и их крылья обгорают раз за разом, оставляя за собой лишь горы пепла. Но где-то глубоко во тьме морозного горнила ещё теплится слабая жизнь. Уродливый старик копошится в своих записях, водя пером по бумаге и бормоча что-то себе под нос.
Запороть убийство рейд-босса, отобрать шмот и сбросить клан с топовых позиции в локации - вполне соизмеримая месть Якушу и его прихвостням. Возмездие свершилось. Вместе с пылающим на ладони огнём к Мирону приближается новый этап в Тизере, полный необузданной магической энергии, загадочных артефактов и приключений, однако привычное течение жизни меняет смертельная болезнь друга... Во имя спасения Мирон идёт на самые отчаянные меры - объявляет охоту на Виров.
Остров, населенный эльфами, драконами и козлоногими, — не лучшее место для прогулок. Старики помнят жестокие сражения. Ненависть к врагу живет в сердцах. Хрупкий мир поддерживается силой оружия и договором, нарушение которого грозит смертью. Но известие о грядущей катастрофе меняет жизнь обитателей острова. Удастся ли им забыть о вражде? Спасется ли юный эльф Эрто, или его попытки помочь взрослым всех погубят? Судьба раскрывает намерения, когда приходит время, но каждый может выбрать свой путь.
В чудеса нужно верить… но не всегда им можно доверять. Если тебе приоткрылась дверь в этот тайный мир, подумай как следует, прежде чем идти туда. Ведь выхода из того мира может и не быть.