Карпатская тайна - [4]

Иисус знаком предложил гостю присесть, но тот отказался. Навин предложил ему хлеба – еще один отказ.

– Я преломлю хлеб позже с моими людьми, – сказал Кале. – Мое племя путешествует с начала сезона. Повозки с имуществом еще в месяцах пути отсюда.

Его друг наконец снял накидку и покачал головой.

– Я самый уставший человек на земле Господней, брат Кале. Мы слышали о твоей битве против ханаанских колесниц у Диавской равнины. – Иисус заметил, что его старейший друг и величайший воин, которого он когда-либо видел в бою как на стороне иудеев, так и на стороне египтян, опустил голову. – Ты потерял много воинов колена Иедды?

– Всего со времен Великого Исхода колено Иедды потеряло тысячу воинов.

В шатре наступила тишина, и Навин склонил голову в безмолвной молитве. Он медленно поднял глаза к самой высокой точке тента, будто взывая к мудрости высших сил. Иисус глубоко вздохнул.

– Большая жертва, брат, но, боюсь, необходимая. Задача, которая стоит перед нами, также потребует больших жертв от нашего народа, – он заколебался на мгновение, – и от голиа. Тридцать шесть лет скитаний, Кале. Тщетных поисков дома, обещанного нам Господом. Твои воины и животные понадобятся нам еще один – последний – раз.

– У нас осталось всего двенадцать голиа. И всего две самки для продолжения рода. Нельзя ими рисковать. – Кале смягчил голос, увидев, что хозяину причиняют боль не только людские потери колена Иедды, но и гибель величественных животных, сделавших их Исход из земли фараона возможным. Уникальные звери медленно истреблялись почти до полного уничтожения на благо других племен. Голиа в одиночку разбили войско сына Рамзеса у Чермного моря, дав иудейской армии возможность бежать и пересечь долину. Этот побег стоил жизни двадцати самым сильным самцам голиа. – А в прошлом месяце на Диавской равнине мы потеряли еще восемь самцов и трех самок при атаке на врагов Израиля: они устроили засаду подкреплению, которое ты послал на наши поиски – или, скорее, на поиски трофеев, завоеванных нами в сражениях с египтянами и ханаанеянами.

– Друг мой, мы обязаны этому величайшему творению Господа нашими жизнями. Без голиа нам бы никогда не удалось бежать из Египта.

– Много лет назад Моисей обещал мне, что я уведу голиа и колено Иедды из этой земли, которую Господь дал нам, и ты с этим согласился. Я уведу их далеко на север, где голиа и колено Иедды смогут снова набрать былую силу. – Кале взглянул своему старому другу в глаза. – Мы выполнили свои обязательства перед Освободителем и перед нашим Господом Богом. Мы сделали то, что раньше считалось невозможным. Мы проливали кровь, сражаясь за народ Израиля. Пришло время снова позволить голиа жить на свободе.

Иисус коснулся плеча своего собеседника.

– Сегодня ты со своим племенем разбил лагерь вдалеке от остальных племен. Я молился, чтобы ты присоединился с детям Израиля после своего долгого путешествия в землю Ханаанскую. Ты не преломлял хлеб с другими племенами с тех пор, как мы покинули землю фараона.

– И тебе, и пророку до тебя известны причины, ко которым иеддиты не могут жить среди людей. Так было со времени Иосифа, а до него – Авраама. Им также было удобнее спрятать нас и животных до того момента, пока мы им не понадобимся.

– Твои люди, твое племя – разве они не часть избранного народа? Разве они не часть плана Моисея, и посему – Бога? Правда в том, что иеддиты – люди Бога… и значит, мои люди!

– Не переходи границы, Иисус. Моисей был наказан и изгнан из этой земли за гораздо меньшее высокомерие. Господь воинств небесных не хотел гибели его второго после человека величайшего творения – голиа.

– Хватит, Кале, я не Моисей! Я не обладаю даром божественного вмешательства. Я всего лишь человек – причем очень уставший и изнуренный. Не пророк. – Навин опустил глаза, не желая встречаться взглядом с Кале. – А по мнению некоторых, и не военачальник, – пристыженно закончил Иисус, наконец взглянув в лицо своего лучшего воина. – Нам… нет, мне понадобятся воины Иедды и твоя… твоя особая связь с голиа в последний раз.

– Нет! – громко сказал его гость и отступил назад. – Мы сражались за наш народ с тех пор, как вышли из Египта. Теперь в колене Иедды осталось всего две сотни мужчин, женщин и детей, и половина из них не доживет до следующего лета.

– Нам нужны не твои люди, а твои животные. Стены Иерихона должны пасть сегодня.

– Голиа гибнут, гибнут за колена Израилевы. Они погибают от рук врагов избранного народа. А какова награда, которую мы предлагаем им за службу Богу и всему Израилю? Ты даешь этим животным именно то, что они ненавидят, Иисус. Они ненавидят смерть. Они ненавидят свое бесчестие. Им отвратительно то, что их просят делать с нашими собратьями-людьми. Ты хочешь, чтобы они устроили еще одну бойню, и тогда, и только тогда, голиа смогут снова жить в мире, после того как мы заставили их участвовать в войне. Только к тому моменту не останется ни одного животного, чтобы насладиться этим миром, а их хозяева, мои люди, погибнут сразу же после них.

О гневе Иисуса ходили легенды, но Кале даже не моргнул, когда новый лидер иудеев поднялся на ноги. Единственным движением, которое сделал гость, было легкое прикосновение к бронзовому мечу под складками его одежд.