Карнивора - [40]

Однако теперь Марика всегда помнила, что где-то рядом в школе есть Кит. Она снова слышала его разговоры с друзьями в столовой или во время перерывов, узнавая из них, что теперь его волнует, интересует, радует и огорчает.

Когда-то она знала это лучше всех. Когда-то он говорил об этом только ей.

— Эй, Тилзи!

Марика сидела спиной к столу, где завтракал Кит со своей компанией, и потому не знала, кто его окликнул. Впрочем, это не имело особого значения.

— Уже решил, что выберешь?

— Медицину, — бросил Кит — Марика легко могла представить небрежное выражение лица, с которым он это сказал.

Кто-то фыркнул.

— А что так?

— Моя семья этого хотела. — Сейчас Кит, вероятно, пожал плечами.

— И тебе не скучно будет этим заниматься? — с сомнением спросил кто-то другой.

— Нет, — в голосе Кита звучала улыбка. — Я ведь еще пойду на менталистику.

* * *

Кафедр было семь — менталистика, магический материализм, креационистика, боевая магия, алхимия, протекционистика и медицина. Последние две считались наименее престижными, хотя и они гарантировали магу хороший доход. Менталистика была самой сложной — здесь маг взаимодействовал не с предметами и даже не с энергиями, а с самой сутью магии. Марика понимала, почему Кит ее выбрал. Конечно, он хотел быть лучшим из лучшим. Единственное, что в его выборе смущало Марику — менталистику тоже вел Мастер Тит. Но, возможно, Кит хотел еще и добиться расположения единственного Мастера в школе, который его не любил?

С тех пор Марика стала реже видеть его. Иногда ловила золотое пятно краем глаза, порой слышала резкий голос — и на этом все.

Пришло второе письмо от мамы, снова с вопросом: «Как там Кристофер?» Марика не знала, писал ли он с тех пор, как она уехала из дома, но, возможно, Дора просто хотела подробностей? «Кит выбрал медицину», — приписала Марика в конце письма. В конце концов, какие еще подробности она могла сообщить? Ей было ничего неизвестно о жизни Кита.

Пока однажды не стало известно слишком много.

* * *

Грот показал Дор — на второй день их пребывания в школе. Исчез после географии, напугав Марику до смерти — тогда она еще не знала, что это в порядке вещей, — а перед обедом появился за плечом, хрустнул яблоком и сказал в полголоса:

— Я нашел классное место. Пойдем?

В конце перерыва они побежали в самый дальний угол сада — настолько дальний, что аккуратно посаженные фруктовые деревья здесь снова сменялись настоящим лесом, и высокая каменная ограда едва угадывалась в густых зарослях. В этом месте стена школы подходила к скалам, вырывавшимся из холма острым пиком на самой его вершине, а в тени акации пряталась пещера, внутри которой бил родник. Здесь было прохладно и очень тихо, только ветер шелестел в кронах деревьев, и журчала вода, растекаясь по каменному полу пещеры чернильным потоком, чтобы потом впитаться в густую траву.

Дор стоял у входа в грот со спокойным достоинством хозяина, впустившего гостей в свой дом, а Марика молчала, не в силах поверить своему счастью. В тот день она уже думала о необходимости явиться в общую купальню в банный день — когда Дор исчез, Марика тут же вспомнила о всех ужасах, подстерегающих ее в Кастинии. Но теперь он подарил ей если не решение одной из проблем, то, во всяком случае, возможность ее решить.

* * *

Потом Марика часто думала — почему мама никогда не говорила с ней об этом? Почему не предупредила, не продумала, не обсудила с дочерью, как ей выкрутиться в подобной ситуации? Мама не могла обо всем этом не подумать. Может быть, Дора считала, что Марика должна разобраться сама?

А может, надеялась, что не разберется — и тогда вернется домой.

* * *

Вечером накануне банного дня Марика нашла в купальне мальчика-прислужника — того самого, которого она заперла в подсобке в свой первый день в Кастинии. Он подметал пол в купальне — пыль клубилась в лучах солнца, пробивающихся сквозь каменный витраж окна — и потому не услышал, как Марика вошла.

— Привет, — сказала она. Мальчик обернулся. Пыль взвилась вокруг него золотистым хороводом.

— Чего тебе? — буркнул он, мрачно глянув исподлобья.

«Попробуй представить себя на его месте. Хотя бы на мгновение». Так говорила бабушка, верно?

«Он терпеть не может нас, учеников, — подумала Марика. — Пока мы занимаемся магией, едим, спим, он только и делает, что убирает за нами. Получает за это пару грошей, которые… Интересно, что он с ними делает?»

— Тебе нужна помощь? — спросила Марика, оглядев купальню.

— Это что, шутка? — нахмурился мальчик.

— Помощь. Я могу помочь. Моя мама — деревенская ведьма, — добавила Марика, понизив голос, как будто сообщала большой секрет. — Я знаю кучу полезных заклинаний.

— Неужто? — в голосе мальчика все еще звучало недоверие, но он глянул на Марику с интересом.

— Смотри, — улыбнулась она и прошептала заговор. Дома в Оре ей бы потребовалось самой держать метлу в руках — но здесь воздух дышал магией. Древко дернулось.

— Отпусти ее, — велела Марика. — Дай ей показать себя.

Мальчик медленно разжал пальцы — а метла мягко подпрыгнула, крутанулась вокруг себя и начала мести пол аккуратными широкими движениями.

— Ух ты, — только и сказал мальчик.