Карманный рай - [19]

- Вы серьезно?

- Да, он грек. Тридцать три года, родился в Нью-Йорке. Здесь он уже больше пятнадцати лет, с хиппи общается всего около года. До этого работал инкассатором.

- Неплохо... Ему, наверное, приходилось изрядно вкалывать.

- Весьма изрядно. В один прекрасный день его задержали по обвинению в вооруженном нападении, но улики были слабоваты и дело прекратили. В ту пору он был связан с фирмой "Инвестмент Меркури", служившей прикрытием для рэкета.

За моей спиной кто-то вошел в бар.

- А кто был жертвой нападения?

- Некий Томсон. Грег Томсон. Он остался в живых.

Вновь прибывшим оказался Сэмми Митропулис. Он прошел к другому концу стойки и уселся на табурет. Казалось, меня он не заметил.

- Хорошо, спасибо, - сказал я в трубку.

- Он появился?

- Да. Еще раз спасибо.

Шапиро повесил трубку, я сделал то же самое. Бармен наполнил для Сэмми большой бокал. Они о чем-то разговаривали. Беседа наверняка коснулась моего телефонного разговора с полицией. Моя идея пообщаться с Сэмми потеряла всякий смысл.

Я заплатил за сэндвич, встал с табурета и вышел. На стоянке было три машины: два "фольксвагена" и один зеленый "линкольн-континенталь". Найдя свое такси, я устроился на заднем сиденьи.

- Можете включить счетчик, - сказал я водителю. - Я жду одного человека, и это может продлиться достаточно долго.

- А он включен, - хмыкнул таксист, откинулся на сиденьи и надвинул кепку на глаза.

Я боялся уснуть и спросил, есть ли у него радио.

- Есть, но оно не работает, - буркнул таксист.

Я выпрямился и потер глаза. Борьба со сном становилась все более неравной. А когда захотел поговорить с водителем, оказалось, что мне попался очень молчаливый спутник.

- У вас нет желания поболтать? - спросил я.

- Нет.

- А у вас не бывает неприятностей из-за того, что вы не любите разговаривать?

- Нет, никогда.

Я ущипнул себя и повозился на сидении. "Стейшн-хаус" находился за моей спиной, но вход в него я видел в зеркале заднего вида, а если немного вытянуть шею, то мог увидеть и выезд со стоянки.

- Нет ли у вас свежей газеты?

- Нет. Я никогда не читаю газет. Там одно вранье.

Я отступился и прекратил свои попытки, по крайней мере временно. Так прошло ещё полчаса, после чего таксист сдвинул кепку назад и посмотрел на счетчик

- Уже четыре доллара пятьдесят центов...

- Ничего, - вздохнул я, вытащил десятку и протянул ему. Но таксист покачал головой.

- Я просто хотел вас предупредить.

- Очень любезно с вашей стороны.

Я снова впал в прострацию. Единственным преимуществом ничегонеделания было то, что время все-таки шло. Стремительно оно не мчалось, но все же двигалось. Прошло ещё двадцать минут, в течение которых я по очереди бросал взгляд то в зеркало заднего вида, то на шею своего таксиста. На двадцать первой минуте из "Стейшн-хауса" вышел Сэмми Митропулис. На какой-то миг он остановился у входа, по-прежнему постукивая по ноге свернутой газетой. Посмотрел на часы, быстро огляделся по сторонам и небрежной походкой направился к автостоянке.

- Кажется, пришло время двигаться, - предупредил я таксиста, - но подождите, пока я не скажу.

Он поправил кепку и занял боевую позицию за рулем.

- Вы за кем-то следите?

- Да.

Зеленый "континенталь" направился в сторону квартала Чинека. Я сполз вниз на сиденьи, чтобы меня не было видно. Большая машина величественно миновала такси. Я дал ему отъехать ярдов на пятьсот, потом дал команду водителю.

Таксист не спеша тронулся с места, и я вернулся к своему прежнему мнению: разговорчивым его не назовешь, но свое дело он знал и баранку крутить умел. Между нами и машиной Сэмми все время было несколько машин, которые нас загораживали. Таким мы без всяких приключений добрались до бульвара Уилшир. Там я вдруг потерял "континенталь" из вида и мое спокойствие сменилось потоком яростных ругательств.

- Не волнуйтесь, он повернул налево.

Мы немного задержались на перекрестке, но вновь увидели "континенталь" на бульваре Уилшир. Он спокойно ехал по бульвару и ярдов через четыреста свернул направо. Мой водитель мягко сбросил скорость, он явно хотел заработать хорошие чаевые. Наконец Сэмми притормозил, принял вправо и затормозил у кромки тротуара перед двухэтажным зданием, двор которого был огорожен красивой металлической оградой. Мы проехали мимо; оглянувшись, я увидел, как он прошел во двор и исчез.

- Мне остановиться? - спросил водитель.

- Да, пожалуйста.

Он выбрал место и остановил машину.

- На какой мы улице? - спросил я.

- Э-э... кажется это Робертсон - стрит.

Богатый квартал был застроен шикарными одно - и двухэтажными особняками. Неожиданно какое-то воспоминание кольнуло меня и заставило насторожиться. Я посмотрел вдоль спокойной и красивой улицы, бросил взгляд на стоявший позади нас "континенталь", пошарил по карманам и нашел визитную карточку, которую Рейнхарт дал мне в Чикаго - с адресом Доны на одной стороне и адресом его конторы в Лос-Анжелесе - на другой.

"Бернард Рейнхарт, экспорт - импорт, дом 1226, бульвар Робертсона, Лос-Анжелес".

На особняке, перед которым мы стояли, красовался номер 1268.

- Мы на бульваре Робертсона? - спросил я.