Карманный оракул - [2]

12. Природа и искусство, материал и творение. Даже красоте надо помогать: даже прекрасное предстанет уродством, ежели не украшено искусством, что удаляет изъяны и полирует достоинства. Природа бросает нас на произвол судьбы – прибегнем же к искусству! Без него и превосходная натура останется несовершенной. У кого нет культуры, у того и достоинств вполовину. От человека, не прошедшего хорошей школы, всегда отдает грубостью; ему надо шлифовать себя, стремясь во всем к совершенству.

13. Действовать, исходя из умысла, то второго, то первого. Жизнь человека – борьба с кознями человека. Хитрость сражается, применяя стратагемы умысла: никогда не совершает то, о чем возвещает; целится так, чтобы сбить с толку; для отвода глаз искусно грозит и внезапно, где не ждут, разит, непрестанно стараясь обморочить. Явит один умысел, дабы проверить соперника помысел, а затем, круто повернув, нападает врасплох и побеждает. Ум проницательный, однако, предвидит ее происки, следит за нею исподтишка, усматривает противное тому, в чем уверяют, и вмиг узнает обманный ход; переждав атаку первого умысла, ждет второго и даже третьего. Заметив, что ее раскусили, злокозненность удваивает усилия, используя для обмана самое правду. Иная игра, иные приемы – теперь хитрость рядится в одежды бесхитростности, коварство надевает маску чистосердечия. На помощь тогда приходит наблюдательность; разгадав дальновидную цель, она под личиной света обнаруживает мрак, изобличает умысел, который, чем проще кажется, тем пуще таится. Так, коварные тучи Пифона борются со светозарными лучами Аполлона [2].

14. Сущность и манера. Суть дела – полдела; не менее существенно, как дело сделано. Грубость вредит всему, даже справедливому и разумному; любезность все скрашивает: позлащает «нет», подслащает истину, подрумянивает даже старость. Во всех делах важно «как»: приветливость, подобно шулеру, играет наверняка. Bel portarse [3] украшает жизнь, с успехом играя роль дружбы.

15. Иметь разумных помощников. Преимущество власть имущих – возможность окружить себя людьми выдающегося ума, которые их извлекут из тенет невежества, в любом затруднении выиграют за них спор. Прибегать к помощи мудрых – свойство великих; сколь похвальней оно, чем варварство Тиграна [4], обращавшего побежденных царей в рабов. В наш просвещенный век – новый вид владычества: в слуг обращать тех, кого природа наделила превосходством. Так много надо знать, так мало дано жить, а жизнь без знания – не жизнь. Посему велико искусство того, кто постигает науки без муки, узнает многое от многих, поглощает мудрость всех. Выступая в совете, он говорит один за многих, устами его вещают все мудрецы древности, ценою чужого пота он обретает славу оракула. Мудрые помощники отберут лучшее во всех науках и преподнесут ему квинтэссенцию знания. А кто не властен держать мудрость у себя в услужении, пусть ищет ее в кругу друзей.

16. Сочетать ум с благой целью – залог премногих успехов. Высокий ум и низкая воля – чудовищная, насильственно обрученная чета. Злое намерение – яд для высоких достоинств, с помощью ума оно лишь искусней творит зло. Презрения достоин высокий ум, примененный для низких целей! Разум без благоразумия – двойное безумие.

17. Менять приемы, дабы отвлечь внимание, тем паче враждебное. Не держаться начального способа действия – однообразие позволит разгадать, предупредить и даже расстроить замысел. Легко подстрелить птицу, летящую по прямой; труднее – ту, что кружит. Не держаться до конца и второго способа, ибо по двум ходам разгадают всю игру. Коварство начеку. Чтобы его провести, немалая требуется изощренность. Опытный игрок не сделает того хода, которого ждет, а тем более жаждет, противник.

18. Прилежание и одаренность. Когда нет ни того, ни другого, величие невозможно, когда ж сойдутся, оно ослепительно. Усердием посредственность достигает большего, чем одаренность без усердия. Слава покупается ценой труда; что легко дается, невысоко ценится. Даже на высших постах желательно усердие: оно, как правило, свидетельствует и о даровитости. Кто не довольствуется первым местом в заурядном деле, стремясь занять хотя бы среднее место в высоком, тому извинением служит благородство стремлений; но у того, кто довольствуется средним местом в высоком деле, когда мог бы отличиться в заурядном, этого извинения нет. Итак, требуются натура и искусство, а их союз скрепляется усердием.

19. Не начинать с чрезмерных надежд. Когда что-либо не в меру восхваляется, оно чаще всего не оправдывает надежд. Действительности не угнаться за воображением, ведь воображать желаемое легко, достигнуть трудно. От брака фантазии с желанием рождается нечто большее, чем дозволяет жизнь. Как ни велико достигнутое, оно не удовлетворит дух, и, обольщенный непомерными надеждами, он испытает скорее разочарование, чем восторг. Надежда – мастерица подделывать истину; пусть же трезвость ее сдерживает, заботясь больше о полезном, чем о желаемом. Вначале, дабы возбудить интерес, следует предоставить некий кредит, не выкладывая, однако, всю наличность. Пускай действительность превзойдет ожидания и даст больше, чем предполагалось. Но для дурного такое правило не годится – тут преувеличение даже полезно: все довольны, когда оно не оправдалось, и теперь находят сносным то, что прежде казалось ужасным.