Карлуша на Луне - [6]

Пупс чиркнул зажигалкой и пыхнул окурком сигары. Он всё понял и теперь прикидывал «за» и «против».

— Стало быть, вы хотите прикарманить денежки господина Скарабея?

— С вашего позволения, это так, — без обиняков ответил Кролл. — Но не все, а только половину. Ведь другая половина, а это больше двух миллиардов фертингов, вам тоже не помешает?

— Не помешает.

Мига и Кролл радостно переглянулись.

— Но почему вы пришли ко мне, а не к Скарабею? Ведь моё состояние больше по крайней мере вдвое.

— Видите ли, — замялся Кролл, — дело в том, что, заручившись поддержкой господина Скарабея и попытавшись разорить, гм… я извиняюсь, вашу милость, мы тем самым восстановим против себя гильдию новых гномов. Объединёнными усилиями они в два счёта сотрут нас в порошок. Другое дело — при вашей личной поддержке. Ну и потом, мои личные отношения с господином Скарабеем… оставляют желать лучшего.

Кролл замолчал и в ожидании начал нервно постукивать пальцами по донышку своего цилиндра.

Пупс успел всё хорошенько взвесить. Соблазн лёгкого обогащения уступил место тревоге. Сегодня эти двое явились к нему, завтра могут явиться к Пудлу или Циклопу, послезавтра к Скупердфильду… И когда-нибудь жертвой порошка станет он сам. Необходимо пресечь деятельность этих прохвостов и взять изобретателя под свой личный контроль.

— Идея великолепна, — сказал Пупс.

Физиономии Миги и Кролла засветились радостью.

— Однако она требует всестороннего рассмотрения.

Мигель и Кролл настороженно переглянулись.

— А потому, — Пупс нажал потайную кнопку, — я попрошу вас на некоторое время… задержаться у меня в гостях.

В тот же миг, откуда ни возьмись, из пола, из стен, с потолка выпрыгнули, вбежали, спустились на невидимых тросах десятка два одетых в серые обтягивающие трико гномов. На их головы были натянуты маски с круглыми дырками для глаз и для рта, в руках они держали коротенькие автоматы. Ощетинившийся стволами кружок вокруг Миги и Кролла сомкнулся.

Бедняги оцепенели, не в силах ни пошевелиться, ни что-либо произнести.

— Вот так, ребята! — бодро воскликнул Пупс и весело рассмеялся. — Не переживайте, будьте как дома. Постараюсь особенно не затягивать с этим делом.

Он дал знак, и обалдевших пленников вывели из дома. Под моросящим дождём, подталкивая сзади дулами автоматов, их повели в ночную тьму, откуда доносилось встревоженное блеяние, хрюканье и кудахтанье.

Пупс окунулся с головой, фыркнул, нажал кнопку связи и распорядился:

— Полотенце. Нет, нет, другое. Да, да! Жёлтенькое в цветочек. Несите, несите скорей… Да! Вот еще что! Прикажите сейчас же доставить сюда этого химика… Кротика. Нет, нет, не ко мне, к этим. Хорошо. Я ужинаю в «Весёлом клоуне».

Минуту спустя розовенький, распаренный господин Пупс попал в объятия огромного мохнатого полотенца. Ещё через час он сидел в ресторане и, потягивая в ожидании заказа свой любимый земляничный крюшон, с улыбкой следил за начинающимся на сцене представлением.

Глава четвёртая

Скарабей приносит известие о том, что лунатикам снова угрожает появление приборов невесомости

Как только в ресторане появился господинн Пупс, на сцену вышел конферансье и, остановив представление, провозгласил:

— Дамы и господа, прошу внимания! Только что — своим посещением — нас удостоил — самый богатый гном на Луне — господин Пупс!!!

Все поднялись со своих мест и, задрав головы, радостно зааплодировали. Пупс поблагодарил кивками головы и знаками выразил свою скромную признательность. Посетители снова расселись за столики, оркестр заиграл, жонглёр закрутил в воздухе свои оклеенные разноцветной фольгой кегли.

В этом ресторане у Пупса был не просто столик, а целая ниша — на манер ложи в театре, которая называлась люкс-кабинетом. Она располагалась прямо напротив сцены и была изнутри очень уютно отделана и обставлена. Никто не имел права занимать её даже во время длительного отсутствия хозяина.

Пупс очень любил сладкое, поэтому его ужин состоял в основном из всевозможных пирожных, бисквитов, запеканок, муссов, желе, самбуков, парфе, суфле и заканчивался большим тортом из мороженого.

Закусив для начала своими любимыми фирменными блинчиками с абрикосовым вареньем, Пупс принялся было за сладкий, сочащийся вишневым сиропом фисташковый рулет, как в дверь люкс-кабинета осторожно постучали. Пупс недовольно обернулся и увидел метрдотеля.

— Господин Скарабей и его секретарь господин Джулио просят принять, доложил тот.

Пупс с огрчением вздохнул:

— Пусть заходят. Принесите для них приборы.

Появление здесь Скарабея могло означать, что стряслось нечто неприятное и не терпящее отлагательства.

Вошедшие сухо поздоровались, сели за стол, сняли шляпы и положили их на колени. На любезное приглашение присоединиться к ужину Скарабей мрачно проговорил: «Благодарю вас, я не голоден». Однако его секретарь Джулио от угощения не отказался, и официант водрузил ему на тарелку кусок сливочного торта.

На сцене началось выступление факира, который заглатывал целиком лезвия сабель и выдыхал клубы пламени. В полумраке зала разносились возгласы напуганных барышень.

— Дело чрезвычайно неприятное, — заговорил Скарабей, приблизив лицо к собеседнику. В отблесках пламени опущенные уголки его рта и маленький крючковатый нос приобретали зловещие очертания. — В ближайшее время на Луне могут опять появиться приборы невесомости.