Карл Великий - [36]
— Невозможно совершить великих завоеваний без строгого порядка в войске. Тебе это должно быть известно лучше, чем другим, Роланд... Наша дружеская приязнь к тебе велика...очень велика, ты знаешь. Но если она будет мешать нам строить Град Божий — придётся вырвать её с корнем из сердца, несмотря на боль.
Угрюмо глядя вниз, бретонец попросил:
— Простите меня, Ваше Величество!
— Прощаю, — ответил король, — но тебе это должно стать хорошим уроком. Иди, займись своей ногой. Сегодня мы выступаем. Продвинемся чуть дальше к нашим братьям-саксам.
— Покажем им наконец? — с надеждой спросил Роланд, крутя в руке Дюрандаль.
— Покажем. Принесём им свет к просвещению. Выехать нужно скоро, чтобы к полудню найти подходящее место и начать строить крепость.
— Крепость? — бретонец будто не поверил своим ушам. — Я правильно понял, Ваше Величество?
— Да. Сегодня мы заложим первую из крепостей, откуда потом будем просвещать наших братьев.
Глава 3
В многочисленных телегах находилось обилие строительных инструментов — топоров, лопат и каких-то других, мне неизвестных. Проехав некоторое время вглубь страны саксов, король облюбовал хорошую гладкую равнину. Прозрачная быстрая речка прорезала её, а вдали чернели кроны столетних деревьев. Говорили, что это и есть тот самый Тевтобургский лес, скрывающий таинственный Ирминсул.
Карл велел отслужить короткую мессу за погибших братьев.
Потом, поев сухарей, все взялись за строительство. Сначала поставили палаточный лагерь — ночевать-то где-то нужно. Затем взялись за строительство бревенчатых стен. Работали все, независимо от знатности. Сам король неустанно перемещался по равнине, производя какие-то замеры и подсчёты. К тому же он постоянно навещал Хильдегарду, которой стало хуже от ночных волнений. Погода стояла отвратительная — всё небо затянули тяжёлые серые тучи, источавшие промозглую сырость. Юная королева страдала. Она лежала в повозке, ожидая постройки шатра, а Бертрада и Радегунда пытались развлечь её беседой.
Меня поставили копать ямы вместе с несколькими воинами. Двое из них оказались моими соседями по палатке в прошлом лагере. Они рассказали, что их товарищи погибли сегодня ночью. Остались в саксонской земле, и это очень плохо.
— Разве они не на небе? — удивился я.
— Они в чистилище, — сказал один из воинов, странно на меня посмотрев, — но на Страшном суде, когда им понадобятся тела, может случиться, что их не найдут в языческих краях.
— К Страшному суду эта земля станет христианской, — возразил второй воин.
— Как знать? — раздумчиво произнёс первый. — Конец света уже близок, все знамения указывают на то. Недаром наш король так торопится собрать побольше народу для спасения. Только он ведь тоже человек. Может и не успеть.
Нет, — вступил в разговор третий, незнакомый мне, — он не простой человек. Он посланник Бога. Ему помогает небо. Вспомните, что случилось, когда брат вздумал идти на него войной?
Воцарилось долгое молчание. Потом первый воин сказал, понизив голос:
— Не нашего ума дело, что там случилось. Тёмная история.
И все снова принялись рыть ямы.
Работали до темноты. На ночь выставили караульных, с рассвета строительство продолжилось.
Прошло несколько дней. Мозоли у меня на руках возникали и лопались, потом загрубели. Стены бревенчатого частокола наконец сомкнулись. На восточной стороне новой крепости выросла часовня, увенчанная крестом.
Хильдегарда смотрела на строительство и радовалась. Ей стало гораздо лучше, хотя ходила она теперь медленно, заметно пополнев в последнее время.
Дни потекли теперь однообразно. Самое необходимое уже построили, а на усовершенствования уже не требовалось так много сил. Я вернулся к обязанностям переписчика — копировал указы, которые потом увозились и распространялись по всему Франкскому королевству. Работы было невпроворот. От усталости я уже не радовался так сильно, когда приходила пора читать Его Величеству.
Так прошло лето и ранняя осень. Из Тевтонбургского леса выползла тяжёлая холодная мгла и накрыла нашу крепость. Карл весь извёлся, переживая за здоровье своей обожаемой супруги. Следил, чтобы в шатре никогда не гасла согревающая жаровня. Но Хильдегарда держалась молодцом, даже находила силы подбадривать остальных. Глядя на неё, Бертрада стыдилась высказывать неудовольствие или просить сына о возвращении на виллу.
Однажды у ворот — у нас теперь были ворота, будто в настоящем городе, — появился знакомый человек в монашеском одеянии с капюшоном, брат Ансельм. Выглядел он много лучше прежнего, но на лице виднелись шрамы, да и ногу слегка подволакивал. Я провёл его в королевский шатёр. Карл велел мне остаться и разложить письменные принадлежности. Монаха усадил на шкуры и угостил вином.
— Рассказывай, брат Ансельм.
— Ваше Величество, мне удалось выяснить, когда у Ирминсула соберётся много народу. Это будет примерно через две недели, на полнолуние. Насколько я понял — главное поклонение идолу у них происходит не ночью, а на рассвете.
— Ты не ошибся?
— Надеюсь, что нет. Я знаю, что мне нельзя ошибаться.
— Будем уповать на Господа. И... — король задумался. — Афонсо! Сейчас мы создадим новый капитулярий. Или нет. Пока что мы напишем им о нашей вере. Только какой язык избрать?
«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания.
Что мы знаем о нем? Фразу «короче, Склифосовский»? «Склиф», от которого никто не застрахован, но который в тяжелой ситуации может стать символом надежды? Сериал «Склифосовский», не имеющий к нему никакого отношения, как, впрочем, и тот самый Институт скорой помощи? Кажется, будто за нарицательным именем не стоит ничего значимого, вроде болезни Альцгеймера, синдрома Дауна или отека Квинке. Но если копнуть глубже, выяснится, что этот скромный человек повлиял на всю систему российского здравоохранения, попутно оказав заметную поддержку феминизма в России.
Для студента Дениса Вербицкого бабушка – единственный родной человек. Пытаясь найти деньги на ее лечение, он оказывается замешан в наркобизнесе и вынужден бежать. Он находит работу рядом с Зоной, однако новый начальник узнает о криминальном эпизоде в его биографии и начинает шантажировать. Чтобы не попасть в тюрьму, Денис должен отправиться в Зону на поиски маленького сына директора. Студент соглашается, умолчав о том, что сам мечтает попасть на аномальную территорию: там можно найти «доппель эппл» – дорогой и редкий артефакт, который может стать лекарством для бабушки.
Петр Петрович Кащенко (1858–1920) прославился как руководитель нескольких психиатрических больниц — в Нижнем Новгороде, Санкт-Петербурге и Москве. Последняя из них, самая известная, сегодня уже не носит имя Кащенко, но оно прочно вошло в массовое сознание и даже в фольклор, став символом «карательной психиатрии». Это в высшей степени несправедливо: ведь Петр Петрович всю жизнь боролся за гуманное отношение к пациентам, за их возвращение к нормальной жизни при помощи не только лекарств, но и общения, физического труда, а также музыки — второй после медицины любви доктора Кащенко.
Игнатий де Лойола (дон Иньиго Лопес де Рикардо Лойола, 1491—1556) — один из наиболее значимых персонажей в истории западного христианства, основатель ордена иезуитов (Общества Иисуса) — самого известного в России католического монашеского ордена. По легенде, именно Лойола послужил прообразом Дон Кихота в одноимённом романе Сервантеса.Лойола прошёл сложный и противоречивый жизненный путь: от королевского пажа, любителя красавиц, роскоши и рыцарских романов до сурового аскета, носящего под лохмотьями тяжёлые вериги и собирающего в подземельях Монмартра единомышленников, готовых пойти за ним на край света.
Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второе издание. Воспоминания непосредственного свидетеля и участника описываемых событий.Г. Зотов родился в 1926 году в семье русских эмигрантов в Венгрии. В 1929 году семья переехала во Францию. Далее судьба автора сложилась как складывались непростые судьбы эмигрантов в период предвоенный, второй мировой войны и после неё. Будучи воспитанным в непримиримом антикоммунистическом духе. Г. Зотов воевал на стороне немцев против коммунистической России, к концу войны оказался 8 Германии, скрывался там под вымышленной фамилией после разгрома немцев, женился на девушке из СССР, вывезенной немцами на работу в Германии и, в конце концов, оказался репатриированным в Россию, которой он не знал и в любви к которой воспитывался всю жизнь.В предлагаемой книге автор искренне и непредвзято рассказывает о своих злоключениях в СССР, которые кончились его спасением, но потерей жены и ребёнка.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.