Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели - [93]

Многие историки полагали, что эта победа создала все условия для захвата Ганнибалом Рима, но это не так. Услышав о разгроме, римляне обратились к необычной процедуре и выбрали диктатора. (По закону диктатором мог стать лишь один из консулов. Но из них один был мертв, а другой – полностью отрезан от Рима.) Избранником римлян стал Фабий Максим, который в то время активно собирал новое ополчение и готовил город к осаде. Но Ганнибал не хотел рисковать всем, нанеся удар по Риму. Он ждал результатов подрывной работы, которую вели его шпионы среди итальянцев, и психологического эффекта от своих побед. Он уже добился успеха в сражении, который, однако, не был закреплен, – и ему пришлось отступить. В Капуе власть захватил Пакувий Калавий, угрожая сенату социальным взрывом. Однако он не решался объявить о своем предательстве открыто, ожидая подходящего момента. В то же время на Сардинии Ганпикора дала сигнал к национальному восстанию. К сожалению, римский флот был еще цел и невредим, и, когда на сцене появились пунические корабли, посланные

Карфагеном на помощь восставшим, римляне отогнали их, преследуя до самой Пантелларии. Сервилий Гемин сначала перевез на судах два легиона из портов Этрурии и подавил восстание, а потом пошел на Рим, где передал свои войска в распоряжение Фабия.

Так, шесть месяцев после битвы при Тразимене продолжалась тонкая, но не богатая событиями игра, призом в которой стала Капуя.

Из Этрурии Ганнибал двинулся в Кампанью, на соединение с армией Пакувия Калавия, но шел он кружным путем, по побережью Адриатического моря. Сепонские галлы из Пиценума приветствовали его как своего освободителя; после этого он ушел в Апулию, еще раз пересек Апеннинские горы и вторгся в те части Кампаньи, которые назывались Фалерпский Агер. Эти районы были захвачены Римом, и их поля ежегодно засевались. Как только Фабию удалось собрать войска, он двинулся навстречу Ганнибалу, но удовлетворился лишь наблюдением и редкими стычками, избегая открытого сражения. Ганнибал занялся разрушением экономических и политических центров Кампаньи, которые контролировали эту римскую провинцию. Фабий, в свою очередь, занимался укреплением гарнизонов, в особенности в Касилиуме (стоявшем на месте современной Капуи), ибо он располагался всего лишь в нескольких милях от великого города, который призван был охранять. Эти тактические операции сопровождались столь же тонкой политической игрой. Ганнибал и его итальянские союзники повсюду, где бы они ни появились, пробуждали надежды народных партий. Римляне, со своей стороны, опирались на местную аристократию, которой они поручали управление их родными городами. Благодаря этому им удалось, сразу же после Тразименской битвы, удержать от измены Этрурию. Они также пригрозили народам Италии, что предательство повлечет за собой репрессии против молодых людей их национальности, которые сражались в римской армии в составе вспомогательных войск. Они стали заложниками Рима. Фабию, по-видимому, удалось выиграть эту партию. Ганнибал не сумел занять положение, которое можно было бы назвать стратегически важным, и несколько раз оказывался на грани окружения. В конце концов он ушел из Кампаньи и вернулся в Апулию, где захватил Геруний, около горы Гаргано, где хранились богатые запасы продовольствия и где он провел зиму 217/16 года до н. э.

Политика откладывания решений, проводимая Фабием, одобрялась в Риме не всеми, хотя он был единодушно избран диктатором после Тразименской битвы. Поскольку он был представителем консервативных кругов, ему был придан заместитель, пользовавшийся поддержкой городского плебса. Его звали Минукий, и он возглавил кавалерию. Но, поскольку обязанности этих двух руководителей не были четко разграничены, разногласия между ними приводили к постоянным раздорам. Фабию удалось утвердить свою власть над помощником только тогда, когда он, из-за своих неосторожных действий, попал в беду и его надо было спасать. Во время выборов 216 года до н. э., которые должны были восстановить нормальный режим с двумя консулами, люди попали под влияние пропаганды врагов Фабия и, вероятно, новостей из Испании. Оба Сципиона, несмотря ни на что, осуществили задуманное ими контрнаступление в Иберии, и их упрямство оказалось вполне оправданным. Первый же удар показал, как слаба на самом деле империя Баркидов. Сципионы высадились в Эмпорие и без особого труда сумели привлечь на свою сторону каталонские племена, которые Ганнибал покорил год назад. Они разбили и захватили в плен своего пунического губернатора, отбили контратаку Гасдрубала Барки, уничтожив его флот, захватили Сагунт и, наконец, подняли восстание против Карфагена, распространившееся до самой Бетики. Эти победы вернули римлянам самоуважение; по сравнению с ними успехи, достигнутые терпеливой политикой Фабия, показались крошечными. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в 216 году Комития избрала консулами Луция Эмилия Павла, близкого друга Публия Корнелия Сципиона, чей сын женился на его дочери, и Теренция Варрона, новичка в политике, который был ставленником Корнелиев.