Карфаген. Летопись легендарного города-государства с основания до гибели - [3]

В этот период благоприятные обстоятельства позволили финикийцам стать поставщиками самых разных товаров для Ближнего Востока. Минойская и микенская талассократии рухнули; Египет был ослаблен войной с ужасными «морскими народами» и не мог уже удерживать под своей властью своих азиатских подданных; Митаннская и Хеттская империи, служившие противовесом Египетскому государству, тоже пришли в упадок и рухнули, породив множество мелких, независимых и неустойчивых царств.

Одним из них было Тирское царство. Благодаря своим предприимчивым и способным правителям – из которых самым выдающимся был Хирам – Тир сумел избежать опустошительных и бесполезных войн с соседями и обратил ситуацию себе на пользу, снабжая промышленность Востока необходимым сырьем и продавая предметы роскоши своим соседям, завоевателям и будущим господам Ближнего Востока, ассирийцам.

Самым популярным материалом в ту пору была бронза; ее использовали не только в армии, но и на флоте и в сельском хозяйстве. Шалманезер III приказал обить бронзой ворота своего дворца в Балавате. Медь привозили с Кипра и Эдома, расположенных неподалеку; олово было гораздо более редким металлом, и, вне всякого сомнения, именно в поисках олова финикийцы и отправились на запад. Они воспользовались тем, что Средиземное море, после ухода микенцев, стало доступным для всех.

Многие греческие и римские тексты рассказывают нам о том, как финикийцы занялись изучением западных земель. Они сообщают нам гораздо подробнее, чем Иезекииль, о разных этапах их путешествий.

Первой на пути моряков, шедших с востока, лежала Сицилия. Согласно Фукидиду, финикийцы заселили ее полуострова и соседние острова еще до прихода туда греков. Иными словами, это случилось до начала VIII века до н. э. Можно догадаться, что финикийцы использовали порты Сицилии как базы для своих экспедиций в Западное Средиземноморье. Диодор Сицилийский, цитируя Тимея, греческого историка IV века до н. э., утверждает, что они ходили в Ливию, Сардинию и к Иберийскому полуострову. Они плыли на запад южным путем, обходя Италию и Лионский залив по вполне очевидным причинам. На море им пришлось бы выдерживать ужасные штормы, бушующие в заливе, а на суше – столкнуться с еще относительно дикими народами, которые сами стремились использовать свои природные богатства и были очень воинственными[1].

С другой стороны, африканское побережье было практически не заселено, покрыто лесами и изобиловало дичью. Люди, которых встречали там финикийцы, находились на крайне примитивной стадии развития – большинство из них жило еще в каменном веке, – и их можно было без труда подчинить. На побережье было много пляжей и природных бухт, которые располагались близко друг от друга – финикийцы могли переходить из одной в другую за один день пути. В среднем расстояние между заливами составляло от 20 до 30 миль.

Согласно Страбону, который цитирует Посидония, тирийцы добрались до Геркулесовых столпов (Гибралтарского пролива) вскоре после Троянской войны, ближе к концу XIII века до н. э., всего лишь через несколько десятилетий после основания Тира. По-видимому, они даже выходили в Атлантический океан и, чтобы защитить подходы к проливу, основали Ликсус и Гадир, или Гадес (по-финикийски «крепость») на побережье Атлантического океана.

Первой гаванью стал Ликсус, который был хорошо защищен от северных ветров и океанских волн. Сюда финикийцы пришли, преодолев Гибралтар. Современный город Лараш, воздвигнутый на старой границе Испании с Марокко, стоит неподалеку от места древней крепости. Ликсус был построен в устье реки. Он раскинулся на холмах, которые отделяла от внутренних районов река Лукос, огибавшая эти холмы по глубокой долине. Поэтому город был не только защищен от нападения с суши, но и стоял в устье Лукоса, который представлял собой единственную дорогу в глубь страны. Эта часть Марокко покрыта густыми лесами и в те далекие времена давала множество рабов, слонов и золота. Считалось, что святилище бога Мелгарта, возглавлявшего Тирийский пантеон и ставшего главным богом Ликсуса, было построено там раньше, чем в Гадесе, – около 1100 года до н. э.

Гадес (современный Кадис) расположен севернее и совсем не похож на Ликсус. Место, где он был построен, очень напоминало Тир. Это был длинный остров, который, по словам Страбона, тянулся параллельно побережью и отделялся от материка проливом «шириной около одного стадия». Он выходил на величественные дороги, где сейчас проводят свои маневры военные корабли Испанского флота. К югу от острова, который в наши дни называется островом Льва, располагалось святилище Мелгарта, патрона этого города. Оно стояло на острове Св. Петра, который откололся от главного острова, но во времена финикийцев составлял с ним одно целое.

Кадис возник в устье реки Баэтис – теперь эта река называется Гвадалквивиром. Почвы в ее долине исключительно плодородны. С северо-запада ее окаймляют горы, богатые медью, свинцом и серебром. Андалузская равнина была тем самым местом, где моряки из Средиземноморья встречались с моряками Атлантики. И хотя великая мегалитическая культура, которая процветала на всем океаническом побережье Европы, к 1000 году до н. э. пришла в упадок, контакты между народами, которые когда-то принадлежали к этой культуре, не прекратились. Жители Андалузии получали из Португалии и Галисии олово и экспортировали его на Восток. Равнина Баэтиса была местом, где возникло процветающее государство, жизнь в котором была легка, а металл необыкновенно дешев. Диодор пишет, что финикийцы сказочно обогатились, покупая у иберийцев серебро по дешевке, поскольку они не имели никакого понятия о его стоимости. Если верить легендам, то Тартессианское царство, как его называли, было, вероятно, известно на Востоке с микенских времен. Гесиод рассказывает нам о царях, которые выходили из вод океана, – Хрисаоре и его наследнике Герионе, который сражался с Гераклом. Гаргарис, изобретатель сельского хозяйства, принадлежал к другой расе.