Кардиналы праха - [30]
Через несколько секунд неспешно, с громким, мерзким скрежетом створки ворот начали открываться, и как только это произошло, юноша остолбенел, шагнул на брусчатку площади и упал на колени. Нет, совсем не магия заставила его это сделать, а чувства, простые человеческие чувства…
На небольшой и пыльной городской площади стояли два эшафота. И на каждом из них ждал свое участи, наверное, самый дорогой в жизни Алексея человек. На правом устройстве, раскрашенном в яркие, кроваво-алые цвета, закованная в зловещие, предрекающие скорую погибель колодки лежала Екатерина. В левом же приспособлении, черном, словно вязкий деготь, был закован наставник мага. Рядом с рычагами, несущими быструю смерть, у каждого из эшафотов возвышались высокие и мощные безмолвные палачи. Они были облачены в красно-черные одежды, а безразличие и тлен, царившие в их душах ощущались даже сквозь призму скрытых за маской, и только едва заметных глаз. В центре же площади, в пурпурной, развевающейся на легком ветру мантии и пепельно-серых женских готических доспехах, с пылающим серебряным солнцем на груди, открыв забрало изящного шлема и держа в правой руке сияющий острый меч, стояла… Судья. Вместо ее лица виднелась только сумеречная дымка, посреди которой сияли два ярко-алых глаза.
Пройдя пару шагов в сторону морально уничтоженного и поставленного на колени мага, Судья произнесла следующее:
— Мы великодушно предлагаем тебе решить, кому же на этой площади предстоит умереть. Иначе мы казним обоих, а тебя, чародей, мы просто убьем. И не смотри на меня так, щенок! Я знаю, о чем ты подумал! Я и палачи в игре не участвуют! Да, и чтобы долго тут не мучиться и не уснуть от твоих скучных терзаний, я ограничиваю время для раздумий пятью минутами. Удачи, молодой маг…
Словно собравшись из потоков пепельного ветра, в центре площади образовались небольшие песочные часы. Подойдя к ним, женщина одним пронзительным взглядом перевернула устройство, и время пошло…
На раздумья у Алексея оставалось всего пять минут, таких мучительно долгих и таких безумно быстрых минут. Никакие, даже самые отчаянные крики эйдоса не могли вернуть запутавшегося мага в сознание. По лицу юноши предательски потекла слеза…
— Слеза! Смотрите, — слеза!
Испуганный возглас Екатерины насторожил всех присутствующих в палате.
— Он раньше никогда не плакал! Вообще никогда!
Прокуратор приблизился к кровати Алексея и посмотрел на безмятежно-спокойное лицо молодого чародея.
— Боюсь, плохо дело. Совсем плохо! И где этого рыже…
Прямо посреди фразы раздосадованного Высшего мага в комнату, со свертком в руках, ворвался запыхавшийся и взмыленный наставник.
— Вы бы хоть указателей навешали в больничке своей, а то я три раза не туда свернул пока до Вас добежал. Лови, Санек.
Один из Верховных магов Питера, представитель традиции Хозяев Жизни, Александр Лавренков поймал сверток, брошенный ему прямо в руки. Попутно успев кинуть на наставника молодого мага весьма укоризненный взгляд, чародей достал из свертка разукрашенный руническими узорами кубик Рубика. Вложив предмет в правую руку юноши, врач тут же перевел взор на Прокуратора. А тот уже начинал плетение сложнейшего ритуального заклятья Единения. У обычного мага на создание подобного пространственного узора ушло бы не менее пятнадцати минут, но главе Ригира потребовалось всего три: в воздухе над койкой Алексея, повинуясь быстрым и отточенным до совершенства движениям рук и глаз Высшего мага, прорисовывались две сияющие тусклым золотом двенадцатиконечные звезды. В ровном, выверенном до миллиметра пересечении они образовали двадцатичетырехконечную фигуру и как только она была завершена, провернулись в разные стороны, на полный оборот, а затем ярко вспыхнули и исчезли. По помещению прокатилась мощнейшая волна от резонанса Высшей Ритуальной магии. Кубик только на мгновенье засветился иссиня-фиолетовым отливом, и все перевели взор на Прокуратора:
— Получилось! Надеюсь, что мы с вами не опоздали, господа хорошие, очень на это надеюсь…
Осталось совсем, совсем мало песка в часах…
— Я плачу, плачу как какая-то избалованная девчонка! Да что со мной?! Но я не могу! Нет, я просто не хочу делать этот выбор! Почему?! Абсолютно точно, что обманной магии передо мною нет. Эшафоты действительно настоящие. Может, весь мир — магия? Сон?! Но это не так, я проверял! Да, законы здесь более податливы, но все повреждения реальны! Ожог до сих пор слегка щиплет. Да и вообще, даже если все в этом мире есть вымысел и миф, и я сделаю этот выбор, пусть даже просто внутри себя, как потом мне прикажете с этим жить?! Как смотреть в глаза кому-то, кого я не выбрал. Это нечестно. За что?!
Время… Вот оно и вышло… Осталась всего пара секунд… Выбора нет, я лишен его… Надо отвечать, иначе умрут оба…
Судья, ощущая мое желание, подошла ближе и встала на расстоянии полуметра.
— Я готов. Убейте… Убейте, ме… Да! Судья, убейте, ме…
Мощнейшая волна странной магии прокатилась по миру, и в воздухе почему-то пронзительно запахло розовым маслом. Оборачиваться времени не было. Оставалась всего пара секунд, и последние песчинки уже отправились в неумолимый полет…
Нескромный путь становления следователя-мага из Санкт-Петербурга начинался издалека, но продолжился именно сейчас — так посмотрим же, что это за путь… Роман в двух актах, в стиле городского фэнтези, фанфик по фэндому «World of Darkness».
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
Миди, фантастика с элементами фэнтези. Далекое будущее, люди освоили ближний космос и познакомились со множеством разумных существ, похожих и непохожих на людей, проживающих в галактике, космические войны и другие малые и большие конфликты остались позади и наконец-то, разделив захваченные трофеи, земляне начали осваивать дальние галактики.
С приходом нового правителя штата Морес, все вокруг начало меняться - начинают устанавливаться новые моральные нормы, правила поведения и приличия, а так же новые ограничения для тех, кто недостаточно умен или чистокровен. Людей начали косвенно выгонять из своих родных домов путем давления и расизма. Всеобщее возмущение и забастовки быстро разгоняли, а виновных сажали за решетку. Людям нужен тот, кто зажгет огонь невероятной силы, который никто не сможет погасить. .
За двенадцать лет жизни несправедливый и жестокий мир сильно надоедает, особенно когда единственный родной человек — твоя сестра. Кристиану повезло — ему выдался шанс уйти в новый, более фантастический мир, который, казалось бы, ждал его все это время. Хербу, их культура и странности, магия, новые знакомства, а также много тайн и секретов, которые Альтатония прятала от них на протяжении многих лет — все это им предстоит узнать на первом году обучения.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…