Кардинал Ришелье - [147]

Князь римско-католической церкви, кардинал Ришелье решительно пресек непомерные претензии папского Рима на некую особую роль как во Франции, так и во всей Европе. Он ограничил даже экономические права церкви, в частности ее право на недвижимость. «Государство, — говорил Ришелье, — имеет реальные потребности, тогда как потребности церкви воображаемые и произвольные».

Масштабность личности Ришелье проявлялась и в том, что он смог подняться над узко-идеологическими предрассудками ради общенациональных интересов. Разгромив гугенотскую партию — это «государство в государстве», — Ришелье не пошел на поводу «святош» и никогда не посягал на религиозные и гражданские права французских протестантов, не делая после падения Ларошели политических различий между ними и католиками. И те и другие были для него прежде всего французами. Ришелье отклонил навязываемую ему идею создания религиозно однородной Франции. Характерно, что во Франции «эпохи Ришелье», в отличие от большинства других католических государств тогдашней Европы, не полыхали костры инквизиции, и в этом несомненная заслуга министра-кардинала, совершенно чуждого какого бы то ни было религиозного мракобесия и нетерпимости.

Бесспорен вклад Ришелье в развитие французской культуры. «Эпоха Ришелье» — это время бурного интеллектуального кипения во всех областях, время утверждения классицизма и рационализма во французской культуре и философии, подготовивших наступление «золотого века». С полным правом Ришелье мог бы претендовать на почетное звание одного из «отцов» французской нации.

И все же история не дала однозначной оценки деятельности Ришелье. Впрочем, возможна ли она применительно к любому государственному деятелю?

Подавление легальной политической оппозиции, ликвидация сословных и провинциальных свобод во имя централизации и унификации мешали естественному развитию гражданского общества во Франции. Ришелье не допускал и мысли о возможности и тем более необходимости для всякой разумно устроенной власти уметь опираться не только на послушно-согласных, но и на инакомыслящих, хотя бы для большей устойчивости самой же власти. Апологет государства, Ришелье попросту игнорировал гражданское общество, его специфические интересы, не ведая, что тем самым обрекал на непрочность и недолговечность и возводимое им здание абсолютистского государства, лишенное поддержки общества. Первый удар по этому зданию последовал всего через шесть лет после смерти Ришелье. Его нанесла Фронда. Великая французская революция разрушила это здание до основания. Таким образом, ошибка Ришелье как политика состояла в том, что он основывал величие Франции только на государственной власти. Необходимость гармоничного развития и сосуществования государства и гражданского общества не была понята Ришелье, хотя, впрочем, не им одним…

Во внешней политике и дипломатии Ришелье показал себя столь же крупным политическим деятелем, как и во внутренней администрации. Здесь он также сумел подняться на уровень понимания национально-государственных и общеевропейских интересов, отвергнув навязываемые ему идеологические императивы. Принадлежа к элите римско-католической церкви, кардинал Ришелье тем не менее поддержал дело Реформации в Германии и в Европе в целом, смело выступил против папского Рима, стоявшего за спиной испанских и австрийских Габсбургов. По образному выражению посла Венецианской республики в Париже, «Ришелье был ниспослан Провидением, дабы смирить гордыню Испанского дома и спасти рукою Франции Европу от угрожавшего ей рабства».

Ришелье не дожил до победного для Франции и европейских протестантов окончания Тридцатилетней войны. Но как в Вестфальском (1648 г.), так и в Пиренейском (1659 г.) мирных договорах, установивших новую систему международных отношений в Европе, есть немалый его вклад. История подтвердила правильность избранной Ришелье для Франции внешнеполитической стратегии противодействия папско-габсбургской гегемонии в Европе.

Ришелье был неутомимым поборником идей «европейского равновесия» и «естественных границ». В результате Тридцатилетней войны обе эти идеи кардинала были реализованы. Угроза испано-австрийской и папской гегемонии на континенте была устранена, в Европе впервые возникло равновесие, а Франция обрела наконец «естественные» границы: Пиренеи на юго-западе, морское побережье на юге и северо-западе, частично левый берег Рейна на востоке. Прямым следствием войны и усилий кардинала Ришелье явилось приращение территории Франции за счет Эльзаса и Лотарингии, Артуа и Руссильона. Начиная с Пиренейского мира и вплоть до революционных войн, то есть почти 130 лет, территория Франции не подвергалась иностранным нашествиям, и в этом тоже немалая заслуга кардинала Ришелье.

Как политик и руководитель французской дипломатии Ришелье всегда мыслил в общеевропейском масштабе, о чем свидетельствует сама «география» его дипломатической активности.

В отличие от многих его современников и позднейших западноевропейских политиков, кардинал никогда не исключал из понятия «Европа» Россию, считая естественным и необходимым ее прямое участие в европейских делах. «Нужно стремиться поддерживать отношения как с ближними, так и с отдаленными государствами», — любил повторять Ришелье. Размах его дипломатической деятельности поражает, если учесть занятость министра-кардинала внутренними делами. По данным, приводимым Ф. Гизо. за время правления Ришелье им было подготовлено и заключено 74 договора, в том числе 4 — с Англией, 12 — с Голландией, 15 — с германскими княжествами, 6 — со Швецией, 12 — с Савойей, 6 — с Венецианской республикой, 3 — с Империей, 2 — с Испанией, 3-е папским Римом, 4 — с Лотарингией, 1 — с Граубюнденом (гризонами), 1 — с Португалией, 2 — с повстанцами Каталонии и Руссильона, 1 — с Россией, 2 — с Марокко.