Караул под «ёлочкой» - [55]

— Это еще почему? — слегка опешил Макарьев.

— Элементарно, Холмс, — засмеялась девушка. — Предположим, что некто решил использовать Ушакова, чтобы голосом Бехтерева отдать вам приказ проверить периметр. Для этого он должен знать о талантах Ушакова. А их Кирилл демонстрировал на публике только однажды.

— Не факт, Уля, — возразил Макарьев. — Ушаков мог копировать голоса и в других компаниях. В гостинице, например. Или у себя в общежитии. Ну, и кто-нибудь из нашей компании мог рассказать о талантах инженера своим знакомым.

— Тем не менее, Антон, к тем, кто был в тот день на вашей пирушке стоит пристально присмотреться.

— Да почему же?! — лейтенант слегка нахмурился, все еще не понимая, куда клонит девушка.

— Бехтерев умер от яда. Если это не самоубийство, то яд ему мог дать только убийца, — пояснила Ульяна с абсолютной уверенностью в голосе. — Как? Например, Бехтерев мог выпивать с убийцей. Антон, как вы думаете, стал бы ваш майор пить с незнакомым человеком?

— Ни в коем случае, — Макарьев решительно тряхнул головой. — Трофимыч только с самыми близкими людьми позволял себе выпить рюмку-другую.

— Угу, вот и я о том же, — кивнула Соронина. — Те, кто слышал, как Ушаков копирует голоса на вашем празднике после успешного запуска, и были самыми близкими товарищами вашего майора. Разве не так?

— Э. Так, — вынужден был согласиться Макарьев.

— Если исключить из числа знавших о талантах Ушакова умершего Бехтерева, капитана Полякина, который сейчас в Рязани, и вас, Антон, то у нас останутся…

— Десять человек, — Макарьев принялся загибать пальцы. — Сам Ушаков. Глуховцев, Лопатин, Беланов, Симонов, Кузин, Шестюк, Петровин, Доцинов Михайленко.

— Мне подсказывают женская интуиция и логика, — в глазах Ульяны блеснул шаловливый огонек, — что возможного убийцу и пособника диверсантов нужно искать среди этой десятки.

24

3 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Монтажно-испытательный корпус 1А.

— Ребята, сегодня проводим проверку герметичности стыковочного узла!

Подполковник Михаил Васильевич Доцинов, маленького роста, плотный и коренастый, с выгоревшей на солнце белесой шевелюрой и такими же белесыми ресницами над водянисто-серыми глазами, едва не светился от счастья. Проверка была простенькой и по времени занимала от силы два с половиной — три часа. После этого можно было со спокойной душой отправляться по своим делам, которых у Михаила Васильевича в связи с предстоящим в конце года дембелем становилось все больше и больше.

— Работать будем, как обычно, двумя расчетами, — Доцинов достал из нагрудного кармана рубашки лист бумаги, развернул его и принялся читать:

— Первый расчет будет работать около стыковочного узла. От воинской части работает старший лейтенант Беланов, от управления — подполковник Петровин, от фирмы — изготовителя — инженер Шестюк.

Второй расчет работает в нижней части испытательного стенда, около насосов. Работают лейтенант Макарьев, майор Михайленко и инженер Кузин. Мы с Артуром Семеновичем, — он покосился на стоявшего рядом Симонова, — обеспечиваем общее руководство.

Доцинов спрятал план работ в карман и скользнул взглядом бесцветно-серых глаз по стоявшим перед ним в одной шеренге людям:

— У кого есть вопросы? Нет вопросов. Тогда по рабочим местам, товарищи.

— Ну, что, начнем? — майор Михайленко снял фуражку и повесил ее на вентиль неподключенной к воздушной сети пневмосистемы. — Где насосы и оборудование?

— Все уже на месте, — Антон мотнул головой в сторону подножия испытательного стенда. — Мы с Белановым еще вчера насосы установили. Осталось только собрать электросеть.

— Хо, это годится! — обрадовался Виктор Иванович. Теперь ему не светило вместе с Макарьевым тащить на своем горбу весившие едва ли не полцентнера насосы от комнат отделения систем жизнеобеспечения до места проведения работ. А значит, роль майора Михайленко в проведении испытаний сводилась, в основном, к простому наблюдению и оперативному контролю. — Ладно, тогда мы с Виталей сходим перекурить, а ты пока разберись с электрокабелями.

Он барственно взмахнул рукой и шлепнул по плечу ладонью инженера Виталия Кузина:

— Виталя, ты что сегодня куришь?

— Как обычно, — Кузин извлек из кармана рабочего халата пачку «Явы». — Традиции непоколебимы, сэр! Угостить?

— Как обычно, — Михайленко раскатисто захохотал. Он уже месяца два как перестал покупать курево — по настоянию жены бросал курить. Но каждое утро по-прежнему «соблазнялся» на парочку-троечку сигарет за чужой счет. Как правило, жертвой желающего подзарядиться очередной порцией никотина майора становился безотказный Виталик Кузин.

Кузин был, пожалуй, самым беззаботным и веселым человеком из всей команды гражданских специалистов, работавших по обслуживанию систем жизнеобеспечения. Вихрастый, со всегда всколоченными длинными рыжими кучерявыми волосами, немного неопрятный и патологически забывчивый, Виталик Кузин производил впечатление человека, вся жизнь которого построена на шутках, уморительно смешных анекдотах и дружеских подначках. Вместе с тем он слыл человеком умным, с хорошо развитым логическим мышлением.