Карандаш - [11]

Теперь, спустя более сорока лет, анализируя творчество Карандаша, ясно, что в решениях, темах, подтекстах его реприз был совсем недетский взгляд на мир. Но, как часто это бывает с клоунами, сам Карандаш не всегда ведал, что творил. А естественность и наивность его поведения - такая наивность присуща цирковому искусству вообще. Цирку свойственно сочетание наивности, лубочности с самыми светлыми озарениями, неожиданным и мгновенным пониманием сути явлений.

У Карандаша очень выразительные движения, прекрасная мимика, но на пантомиму он не перешел. Чутье и здесь не подвело его - для пантомимы еще не настало время.

Кстати, вспомним о Константине Мусине. В 30-х годах многие считали его более талантливым, чем Карандаш. О нем вдруг заговорили, его усиленно приглашали сниматься в фильмах (а в те годы получить приглашение сниматься уже было признанием). Все предвещало большую популярность.

Но Мусин не стал клоуном номер один. Он предпочитал пантомиму, а главное - он был медлителен и меланхоличен. Характер Карандаша гораздо лучше укладывался во времени. И никакие факты личной биографии Мусина не оказались решающими в его актерской судьбе. Решило все несовпадение клоунской маски со временем.

Как уже было сказано, Карандаш очень долго выбирал костюм. Костюм и маска Чаплина надолго остановили его внимание. И если сначала чаплинский облик помог ему, то потом клоун почувствовал, что он ему мешает. Карандаш так пишет об этом: "И хотя я давно отходил от облика Чаплина, теперь мне предстояло окончательно отказаться от отдельных сохранившихся его черт и, конечно, от его псевдонима.

Более или менее ясно представив себе характер своего нового героя, я приступил к поискам его внешнего облика. Я всегда считал, что в цирке очень важен общий облик комического персонажа, контуры его фигуры, то, что с первого появления привлекает внимание зрителя. Так подсказывали мне законы циркового зрелища, где внимание завоевывается не постепенно, не путем нарастания, но тотчас, сразу, с ходу и притом чем-либо очень видным, где восприятие идет от внешнего к внутреннему.

Однако костюм должен быть не только зрелищно выигрышным, но еще и помогать комику. Каждый отдельный предмет - будь то шляпа, пиджак или брюки - должен служить ему для комических действий. Мягкая фетровая шляпа гораздо удобнее для комика, чем твердый котелок, так как, изгибая ее поля и колпак по желанию, можно найти характеристику различных типов. Широкие брюки выигрышнее для комика, чем узкие: их можно тянуть и крутить руками как угодно, изображая, например, даму, приподнимать юбку при переходе воображаемой лужи> в широких штанах может показаться что угодно: мышь, кошка, колючий ежик и т. д. При работе над новым костюмом нужно было учесть все, помогающее комику в работе... ".

Да, талантливый клоун хорошо чувствует, но почти никогда не может объяснить. Его объяснения беспомощны. Наверное, если бы в свое время спросили Никулина, почему он считает свой костюм наиболее подходящим, тот ответил бы, что шляпа с твердыми полями лучше, потому что ее можно крутить на тросточке, ее можно запускать наподобие бумеранга, что узкие брюки куда выигрышнее, чем широкие, ведь тем более смешно зрителям, если из таких облегающих брюк появляются мышь, кошка, колючий ежик - что угодно... А дело вовсе не в том, что удобнее крутить, тянуть и подбрасывать, и не в даме, переходящей лужу. Дело в том, что котелок, головной убор деловых людей Запада, не шел русскому клоуну. В том, что Чарли стремился сохранить в своем костюме элегантность, аристократизм, а Карандашу это было не нужно. Соотечественники Карандаша в те годы не уделяли одежде много внимания, и часто один костюм был и повседневным, и нарядным, но зато следили за ним тщательно. Так поступает и Карандаш. Он выбрал то, что ему удобно - мешковатый, свободный, как будто сшитый совсем не по его фигуре костюм, но в то же время напоминающий модные линии своими расклешенными брюками и болтающимся пиджаком.

Карандаш может поливать свой костюм водой, падать в нем в опилки. Но как только ему понравилась девушка из первого ряда, клоун мигом старается привести свой костюм в порядок. Отгладить его. Но как согреть утюг? И Карандаш выносит свечку, зажигает ее и на пламени свечи греет утюг. А потом нагретым утюгом делает складку на своих многострадальных брюках. При следующих появлениях на манеже, снова взглянув на девушку, он уже без утюга, просто руками заглаживает складку.

Карандаш упорно носил костюм только черного цвета и считал, что этот цвет уместен везде - и на торжественном концерте, и перед красноармейской аудиторией, и в пионерлагере, и в школе... (Но ведь точно так может быть уместен в пионерлагере и на концерте клоун в зеленом или синем костюме!). Когда с Карандашом заводили разговор о том, не сшить ли ему костюм какого-нибудь другого цвета, более светлого для разнообразия, он сердился и говорил, что это разрушит маску, которую он создал. И вдруг - впрочем, мы уже говорили, что у популярного клоуна ничего не бывает "вдруг" - он заказал себе зеленый костюм, потом фиолетовый. И только в них он появлялся на арене. А в черном выходил только в тех номерах, где темный цвет необходим, например в номере "Случай в парке". (Здесь он не мог быть в зеленом хотя бы потому, что яркой зеленой краской выкрашена скамейка.) Но это было уже в 1954 году.