Карамболь - [41]

— Хм… — начал он. — Господин Волльгер, меня зовут комиссар Рейнхарт.

Он протянул руку. Немного помешкав, Андреас Волльгер встал и пожал ее. Затем снова сел и уставился в пустоту. Рейнхарт продолжал стоять и рассматривать его, но Волльгера это, похоже, не волновало. Довольно высокий, крепкого телосложения мужчина около сорока лет, прикинул Рейнхарт. Джинсы, темно-синяя водолазка, мятый серый пиджак. Крупная, начавшая седеть голова. Блеклые глаза за очками в металлической оправе. В линиях рта и подбородка чувствуется слабость.

Это совершил не он — было первым выводом Рейнхарта.

Вторым стало: нельзя делать поспешные выводы.

— Вы в состоянии ответить на несколько простых вопросов?

— Вопросов? — переспросил Андреас Волльгер.

— Хотите чего-нибудь попить? Кофе? Чай?

Волльгер замотал головой.

— Секундочку, — сказал Рейнхарт и отвел стажера Добберманн немного в сторону.

Она шепотом сообщила, что Волльгер выпил немного сока и полчашки кофе у судмедэкспертов после того, как ему показали мертвое тело жены. Правда, добиться от него почти ничего не удалось. Ни до опознания, ни после. Ни ей, ни Краузе. Рейнхарт кивнул и попросил ее сходить на первый этаж за доктором Шенком.

Затем он вновь обратился к Волльгеру:

— К сожалению, я вынужден уточнить у вас кое-какие сведения. Потом придет врач и поможет вам немного отдохнуть. Итак, ваше имя Андреас Волльгер?

Волльгер кивнул.

— Пожалуйста, отвечайте словами.

— Я Андреас Волльгер.

— Ваша жена угодила в страшную беду. Вы только что опознали ее как… — он заглянул в блокнот, — как Веру Миллер. Все верно?

— Да.

— Какой у вас адрес?

— Милкервех, восемнадцать.

— У вас есть дети?

— Нет.

— Как долго вы были женаты?

— Три года.

— Где вы работаете?

— Безработный.

— Как давно?

— Шесть месяцев.

— А раньше?

— В компании «Зиндерс индустриер». Они закрылись. Рейнхарт кивнул, нащупывая трубку и табак. Компания «Зиндерс» производила детали для мобильных телефонов, если он правильно помнит. Ее вытеснили с рынка японцы. Или, возможно, корейцы.

— А ваша жена?

— Ее работа?

— Да.

— Она медсестра.

— Что вы делали в субботу вечером?

— Я ужинал с приятелем.

— Где?

— В ресторане «Мефисто».

— На Лофтерс Плейн?

— Да.

— Жена была с вами?

— Жена была на курсах.

— На каких курсах?

— Для медсестер. Она медсестра.

— В какой больнице?

— Хемейнте.

— Курсы происходили в Хемейнте?

— Нет. В Аарлахе.

— В Аарлахе? — переспросил Рейнхарт, записывая. — Это ведь довольно далеко.

Волльгер не ответил.

— Значит, курсы для медсестер в Аарлахе. Когда она туда уехала?

— В первой половине дня в субботу.

— Когда она собиралась вернуться?

— В воскресенье к вечеру. Как обычно.

— Как обычно? Что вы хотите этим сказать?

Волльгер сделал глубокий вдох:

— Она ездила на курсы несколько недель подряд. Это какое-то повышение квалификации.

— Всегда ездила в Аарлах?

— Всегда в Аарлах, — подтвердил Андреас Волльгер. — Она не вернулась домой.

— Понимаю, — сказал Рейнхарт. — И когда она не вернулась, вы обратились в полицию?

— Она мертва, — произнес Волльгер. — Господи, Вера мертва!

Его голос взвился на пол-октавы, и Рейнхарт понял, что приближается нервный срыв.

— Как она туда добиралась? — спросил он. — В Аарлах.

— На поезде, — простонал Андреас Волльгер. — Естественно, на поезде. Господи, она мертва, зачем же вы спрашиваете, как она добиралась в Аарлах?

Рейнхарт выждал несколько секунд.

— Вашу жену убили, — сказал он. — Кто-то убил ее в ночь с субботы на воскресенье. Есть ли у вас какое-либо объяснение тому, что ее обнаружили под Маардамом, когда ей следовало находиться за двести километров отсюда?

Никакого объяснения у Андреаса Волльгера не было. Он весь съежился, уткнулся лицом в ладони и запричитал, раскачиваясь взад и вперед. Тут раздался деликатный стук в дверь, и показалась седая голова доктора Шенка.

— Как дела?

Рейнхарт вздохнул и отошел на такое расстояние, что новоиспеченный вдовец не мог его слышать.

— Как видишь. Похоже, требуется твое вмешательство. Не знаю, кто у него есть из близких, но кого-то вызвать необходимо. Нам нужно поговорить с ним еще, и чем раньше, тем лучше. Но в настоящий момент это невозможно.

— Ясно, — кивнул Шенк. — Я вижу. Посмотрим, что можно сделать.

— Спасибо, — сказал Рейнхарт и вышел из комнаты.

Когда он вошел в Управление судебной медицины, время уже близилось к обеду, и он предложил переместиться в бар «Фикс». Меуссе ничего не имел против; он снял перепачканный белый халат и нацепил брошенный на стол пиджак.

Бар «Фикс» располагался на противоположной стороне улицы. Там оказалось довольно много народу, но с помощью дипломатических уловок Рейнхарту удалось организовать им более или менее уединенный столик. Рейнхарт спросил Меуссе, хочет ли тот что-нибудь съесть, но судмедэксперт лишь покачал лысой головой. Поговаривали, что он уже много лет вообще не употребляет твердой пищи; Рейнхарт заказал два бокала темного пива и уселся напротив Меуссе в ожидании.

— Ну? Значит, кое-что есть? — спросил он.

Меуссе отпил большой глоток и тщательно обтер салфеткой рот.

— Одно обстоятельство.

— Обстоятельство? — переспросил Рейнхарт.

— Именно. Ты, я вижу, в теме.

Рейнхарт не ответил.

— Речь идет о в высшей степени ненадежном наблюдении. Я хочу, чтобы ты имел это в виду.