Каприз или заблуждение? - [21]

Ей казалось, он будет доволен тем, что она проявила инициативу, но его хмурый вид говорил об обратном.

— Похоже, тебе просто не терпится как можно скорее продать этот дом.

— Как-никак прошел целый год, и, как мы оба знаем, мне нужны деньги.

— Да, но какой ценой? Ты что, готова загубить себя, только бы их достать? Достаточно только посмотреть на тебя, чтобы понять, как ты устала.

— Есть немного, — не стала отрицать она.

— Готов поспорить, ты трудилась весь день без отдыха и даже не обедала.

Лесли забавляло то, как Хью попеременно то отчитывал ее, то проявлял беспокойство насчет ее здоровья.

— Ты проспорил. Я съела бутерброд с ореховым маслом и джемом. Одно яблоко. Выпила стакан молока.

— Обед мог бы быть поплотнее. Давай-ка полежи немного, отдохни, я же пока забегу к Эбби и кое-что для нее сделаю, а потом мы сходим куда-нибудь пообедать.

— Звучит заманчиво, — согласилась Лесли. Она слишком устала, чтобы спорить.

Последовав совету Хью, Лесли приняла душ, вымыла голову и легла отдохнуть. Через час она проснулась, почувствовав, как Хью, нежно убрав прядку волос у нее со лба, прильнул к нему губами. Она схватила его руку и на секунду прижала к своей щеке.

— Тебе получше? — спросил он.

— Угу, — отозвалась она, охваченная желанием притянуть его к себе, надеясь, что он сделает первый шаг. Братский поцелуй в лоб — не то, о чем ей мечталось. Совсем не то.

— Тогда поднимайся, лежебока, и пойдем обедать.

— Небольшое отклонение от курса, — объявил Хью, остановившись перед входом в крупный универсальный магазин.

— Зачем? — спросила Лесли, подталкиваемая вперед Хью.

— Надо купить одежду по фигуре. Все твои вещи буквально висят на тебе. Вот, посмотри в зеркало.

— Я больше ничего не приму от тебя.

— Тогда считай это кредитом. Позволь мне сделать это для тебя, Лесли. А потом, если хочешь, можешь вернуть мне деньги. Когда мы продадим дом, то вычтем эту сумму из твоей доли. Идет?

В общем его предложение звучало вполне разумно. Она покорно поднялась вместе с ним на эскалаторе в отдел женской одежды, перемерила несчетное число всяких нарядов, причем, по настоянию Хью, все их ему продемонстрировала. Она чувствовала, что наряду с одеждой он оценивает и ее.

— Не снимай их, — распорядился он, когда Лесли прошлась перед ним в коричневых льняных брюках и такого же цвета кофточке без рукавов. — Вот в этом и пойдешь в ресторан. Только открепите ценники, — попросил он продавщицу.

Лесли, конечно, могла бы при этом заявить, что раз Хью в состоянии позволить себе такие покупки, то ему ничто не мешает выдать ей в качестве аванса хотя бы часть причитающейся ей суммы за продажу дома. Она могла бы твердо отказаться покупать вещи на его деньги. Из принципа. Но в этот момент ее принципы как-то незаметно отступили на задний план, ибо в противном случае она рисковала оттолкнуть его от себя навсегда. Пока продавщица подсчитывала общую стоимость покупок, Лесли шепотом поблагодарила Хью:

— Спасибо.

— И все? Просто «спасибо» и никаких жалоб? Никаких обвинений? — В его глазах сверкнул озорной огонек, которого, казалось, она не видела целую вечность.

Лесли почувствовала себя на седьмом небе от счастья.

— Может, я отказалась от споров только потому, что теперь не так забавно, как раньше, мириться с тобой, — сказала она, напомнив ему его же слова.

— Отчего же? Это могло бы быть забавным и сейчас, — с обольстительной улыбкой возразил он, перекинув через одну руку упакованные в целлофан вещи, а другой прижав к себе Лесли. — Ты просто неотразима.

— Льстец.

Они пообедали в ресторане, расположенном недалеко от магазина. Охлажденное вино подействовало на нее расслабляюще; она чувствовала, что сегодня вечером наступило мирное затишье в боевых действиях.

— Расскажи мне о Париже, — попросил Хью. — Он оправдал твои надежды?

— В каком-то смысле да, — осторожно ответила она. — Красивый город. — Интересно, зачем Хью завел об этом разговор? Пожалуй, стоит это выяснить. — Ты бы скучал обо мне, если бы я не вернулась? — Сердце у нее бешено колотилось, пока она ждала ответа.

Он ответил, поднеся ее руку к своим губам и медленно целуя каждый пальчик. Неяркое пламя свечей подчеркивало нежность его взгляда.

— Лесли…

— Простите, сэр. Креветки для леди и свинину для вас? Все правильно?

Он замолчал, и родившаяся было у Лесли надежда на что-то чудесное потихоньку угасла. Скорее всего, она придала чересчур большое значение тому, что произошло сегодня между ними.

— Вечер был удивительно приятный, — заметил Хью, словно пытаясь вернуть былую атмосферу интимности и тепла. Он протянул к ней через стол руку и провел пальцем по ее руке, как бы умоляя: «Пожалуйста, не надо ничего портить».

Хью мог быть спокоен: у нее не было ни малейшего намерения нарушать установившийся между ними мир. Напротив, она наслаждалась этим благодушным покоем.

— Да, вечер был замечательный, — согласилась она.

Ее больно задело то, как Хью отбросил ее, словно вчерашний номер газеты, прочитанный и потому уже больше не нужный, стоило им только вернуться домой. Он внес пакеты, покормил Фритца, потом взял ключи от машины, бросив на ходу:

— Я кое-что забыл в офисе. Не знаю, когда вернусь.