— Нет.
— Почему?
— Все или ничего. Я должен вернуть и землю и драгоценности.
— Ты здорово придумал, попросив Изабеллу сказать, что она сама хотела бы жить в коттедже.
Налдо слегка нахмурился.
— Я не имею никакого отношения к тому, что Изабелла приходила к тебе. Если она и старалась выкупить у тебя землю, то на это у нее были собственные причины. У нее наверняка есть какой-то план. Тебе ведь известно, она хочет, чтобы я продал все поместье. Может быть, таким образом она желает связать меня по рукам и ногам. Черт возьми, даже в своем собственном поместье я не могу никому доверять.
— Прежде всего, я не могу доверять тебе, Налдо. Ты не остановишься ни перед чем, чтобы добиться своего.
— Похоже, ты тоже меня хорошо знаешь. — В его глазах мелькали задорные огоньки. — И кстати, раз уж об этом зашла речь, что ты скажешь о трех с половиной миллионах за землю, коттедж, драгоценности и поваренную книгу?
У Анны едва челюсть не отвисла от такого предложения.
— Ты можешь получить эти деньги прямо сегодня. Наличными или в виде счета в банке — как пожелаешь. — Выражение лица Налдо стало более серьезным. — Я уверен, мы оба хотим как можно скорее разрешить эту ситуацию.
— Хотим, — почти шепотом согласилась она.
Три с половиной миллиона долларов!
Мысль о том, что все эти деньги будут зачислены на ее счет, лишала ее рассудка. Дрожь прошла по всему ее телу. Она сделала глубокий вдох, и ее легкие заполнил аромат цитрусовых.
— В этом году будет большой урожай, — пробормотала Анна.
Три с половиной миллиона долларов. Этого более чем достаточно, чтобы сделать все что угодно. Или ничего.
Я независима, у меня ни перед кем нет обязательств. Я уеду отсюда и никогда не вернусь.
Эта мысль ударила ее в живот, словно огромный увесистый кулак. Если она возьмет деньги, то больше никогда не увидит это место.
Анна колебалась, в то время как слегка кисловатый запах цветущих апельсиновых деревьев витал вокруг нее, затуманивая ее чувства.
— Ты дал бы мне денег, а мне бы пришлось… уехать. — Отчаяние, которое она услышала в своем голосе, заставило ее сердце сжаться.
— Да. — Что-то странное промелькнуло во взгляде Налдо.
Он хотел вырвать ее, как дерево из земли, вытолкнуть в грубый мир, в котором она снова превратится лишь в крохотный росток.
Анне стало тяжело дышать. Может быть, виной тому аромат апельсинов в воздухе или яркое солнце, слепившее глаза, но ей не хватало кислорода, чтобы заставить свой язык произнести «да». Налдо застыл на месте словно статуя. Верхние пуговицы на его черной рубашке были расстегнуты, обнажая загорелую кожу. Она видела, как напрягся его кадык, когда он произнес:
— Четыре миллиона.
Его голос звучал очень низко. Что-то странное в его тоне отняло у Анны возможность мыслить здраво. Его взгляд был еще боле странным. Он подошел ближе и взял ее за руку.
Теплое прикосновение длинных пальцев Налдо заставило Анну затаить дыхание. Он взял ее за подбородок и посмотрел ей в глаза. Его брови были сдвинуты, а глаза прищурены. Она шевелила губами, надеясь, что разумные слова все же слетят с ее языка, но этого так и не произошло.
Налдо опустил взгляд на губы Анны, его ресницы задрожали, и он моментально захватил ее рот глубоким, чувственным поцелуем, от которого по всему ее телу пробежала дрожь.
Анна тут же запустила пальцы в его густые волосы. Запах его одеколона смешивался с ароматом цветущих деревьев, полностью завладевая ее чувствами.
Девушка провела рукой по накачанным мускулам груди Налдо и засунула ладонь под ремень его брюк. В следующее мгновение она почувствовала, как его живот напрягся. Налдо застонал. Он сдвинул бретельку платья на ее плече, желая прикоснуться к ее груди. Он так крепко прижал ее к себе, что она едва не задохнулась. Огромный и сильный и в то же время такой нежный и бережный, он сводил ее с ума.
Анна спешно расстегивала пуговицы на его рубашке, стараясь как можно быстрее прикоснуться к гладкой загорелой коже. Одним ловким движением Налдо расстегнул молнию на ее платье. Желание заставляло их действовать молниеносно.
Налдо аккуратно уложил Анну на мягкий песок и лег рядом. Его черные глаза горели огнем желания, а руки скользили по телу девушки, еще больше разжигая в ней пламя страсти. Вдруг он остановился.
— У меня нет презерватива. — Пот проступил у Налдо на лбу.
— Я принимаю противозачаточные таблетки, — пробормотала Анна, с трудом находя в себе силы говорить. Ее тело ныло от желания. — Не останавливайся.
Ее соски стали твердыми, а тело молило о прикосновении его горячих пальцев. О боже, еще мгновение, и она снова станет одним целым с Налдо де Леоном.
С Налдо де Леоном!
Что я делаю?!
Он предложил мне четыре миллиона долларов, и вместо того, чтобы схватить деньги и броситься бежать, как любой здравомыслящий человек, я набросилась на него и едва не разорвала на нем одежду.
Разумеется, мне следовало бы…
Анна раздвинула ноги, желая, чтобы Налдо как можно глубже проник в нее. И он исполнил все ее мечты, унося ее на крыльях блаженства в мир чувственного удовольствия.
Она прижималась к нему, шепча его имя.
Я люблю этого мужчину.
Эта мысль прокралась в разум Анны. Почему-то она не хотела отбросить ее как ненужную.
