Капкан на амура - [30]

Веселиться начали задолго до двенадцати, и уже к десяти вечера выяснилось, что шампанского катастрофически не хватает – девушки от парней не собирались отставать в веселье.

Новый год без такой важной вещи мог не состояться – так только, обычная дачная вылазка. И выход был только один – отправить кого-нибудь в киоск, который находился в ближайшей деревне. Идти до деревни было минут двадцать, поэтому никто особенно не размышлял – надо идти. Делегировали самого трезвого, то есть Пашку. Он считался трезвее всех, потому что выиграл тест на трезвость – донес руку до носа. Правда, потом он долго возмущался – на кой черт он так старался? Однако было уже поздно – все единодушно одобрили его кандидатуру. И Пашка пошел.

Двадцать минут, за которые он должен был добраться до деревни, давно истекли, а он еще так и не увидел огней деревушки. Миновало полчаса, прежде чем Павел сообразил – он заблудился!

Заблудиться накануне праздника – обидно, а накануне Нового года еще и опасно – мороз был сильный. И сколько Пашка ни ходил, ни кричал – кругом были только елки.

Он уже промок, силы таяли с каждой минутой, а спасения не наблюдалось. К тому же Пашка всерьез боялся провалиться – не везде был твердый наст, и он уже пару раз проваливался, и теперь был мокрый до подмышек. И, блин, телефон оставил на даче!

Положение было отвратительное. Пашка понимал, что ему нельзя останавливаться и сворачивать с дороги – вдруг все же какая-то машина решится проехать мимо!

И машина проехала! Да не одна! Штуки три проехали мимо! Он махал им руками, кричал, скакал, подпрыгивал, но людей, сидящих в теплых салонах, не беспокоила судьба замерзшего на дороге человека. Когда Павел снова заметил огни фар, он просто вышел на середину дороги и ждал. Автомобиль мог его объехать, так делали предыдущие, но этот остановился.

– Какого хрена?! – высунулся из машины молодой мужчина. – Чего торчишь? Дед Мороз, что ли?

– Мне… – разлепил замерзшие губы Пашка. – До дач меня… добросьте… до дач, пожалуйста.

– Я тебе таксист, что ли?! – вызверился мужчина, но позади него раздался молоденький девичий голосок:

– Тебе же нетрудно! А он замерзнет! Это самоубийство – бросать слабых!

– Какое, на хрен, самоубийство? – крикнул мужчина, однако кивнул Пашке: – Садись назад! Да сильно не елозь, все чехлы мне уделаешь!

Пашка быстро юркнул на заднее сиденье.

– Самоубийство какое-то придумала, – ворчал мужчина на девушку, которая сидела рядом с ним. – Чего как скажешь…

– Да, – тихо, но упрямо проговорила девчонка, – потому что мы убиваем в себе человека.

– Ой, да брось ты! – поморщился водитель.

Пашка молчал. Ясно, если бы не девчушка, он бы сейчас не ехал. И… неизвестно, чтобы с ним вообще стало. Да и парень… пусть он говорит все, что хочет, главное, не оставил его на дороге.

– Где остановить? – недовольно повернулся к нему водитель, когда впереди показались огни дач.

– Возле дач. Вот здесь и высади, дальше я не заблужусь.

Мужчина остановил его прямо у въезда в дачный кооператив.

– Все. Дальше сам.

Пашка выскочил и от всего сердца проговорил:

– Спасибо вам. И… Слышь, парень, я вообще-то не бичара какой, скажи адрес. Я отблагодарю. Вы же мне жизнь спасли.

– Да ты позвони… – начал мужчина, но девчушка его перебила:

– Что за ересь? Нам это было нетрудно! Вы бы тоже так поступили.

И Пашка только теперь ее разглядел – молоденькая, лет девятнадцать. Из-под беленькой шапочки выбиваются светлые кудряшки, на щечках ямочки, ну ни дать ни взять – самая настоящая Снегурочка!

– Спасибо тебе, Снегурка! – улыбнулся Пашка.

Он бы и еще много чего сказал, но рядом с ней сидел парень, который только что спас Пашку от смерти в лютый холод.

Как он потом явился на дачу, как его встретили – все это было Пашке уже неинтересно. В его памяти остались слова этой молоденькой, правильной девочки. А может, она и действительно была Снегурочкой? Ведь чего под Новый год не случается…

И вот тебе пожалуйста! Подарок судьбы!! Неужели это была Настя тогда? Как бы узнать?

– Нет, ты посмотри, – произнесла она. – Она так и мечется… Паша, открой, а то она точно под машину попадет. Я ее переведу.

– Да ее не переводить надо, а в больницу. – И Пашка выскочил из машины под оглушительные сигналы автомобилей.

Они довезли старушку до отделения «Скорой помощи» и выслушали брань от врачей – старушка оказалась не в себе, но везти ее следовало не сюда. И все же Павел сумел найти подход к строгой молоденькой докторше – та взялась сама определить бабушку куда следует.

– А ты знаешь кто? Ты дамский угодник, вот! – возмущенно выпалила Настя, намекая на Пашкино словоизлияние перед докторшей. – Ужас какой-то! С ним рядом дама, а он перед этой… в белом халате реверансы выписывает! Нахал!

Пашка сморщил нос:

– А если бы ты была мне жена, тогда бы вел себя как монах!

– Зачем мне монах в мужья?

Пашка остановил машину, повернулся к Насте и вдруг произнес:

– Настя, выходи за меня замуж?

Она хотела все перевести в шутку, но увидела серьезные глаза Пашки.

– Но… – попыталась она улыбнуться. – Но… ты же меня совсем не знаешь.

– Я знаю тебя пять лет или четыре, – тихо проговорил он. – Ты мой ангел, моя Снегурочка. Я столько тебя ждал.