Капкан для одиноких сердец - [24]

Хавьер мягко взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

– Ты хочешь, чтобы я опять зажег свечи? – Он не хотел этого делать. Тогда станут видны все его шрамы и все его страхи. Хавьер не сомневался, что Тилли не останется с ним, если увидит, в каком ужасном состоянии были его ноги. Она просто уйдет. Впервые за три года Хавьер был готов рискнуть и заняться любовью с женщиной, но это не значило, что он хотел выставлять напоказ свои рубцы.

– Нет. Не надо. – Тилли покачала головой, и Хавьер почувствовал, как она понемногу расслабилась в его руках. Она прильнула к нему, и Хавьер задрожал от возбуждения.

– Ты сейчас похожа на богиню, – дрожащим голосом сказал он, пытаясь не терять самообладания и сохранить в памяти этот момент. Тилли очень отличалась от всех женщин, которые с шокирующим постоянством буквально бросались ему под ноги.

Эта девушка нуждалась в нежности и заботе. Она заслуживала большего, чем поспешная близость для удовлетворения сиюминутного вожделения. Но в чреслах Хавьера пылал слишком сильный огонь, который заглушал голос здравого смысла.

Хавьер чувствовал ее легкое дыхание на своем лице и так сильно хотел ее, как будто только она могла вернуть к жизни его искореженное тело и измученную душу.

– Да, прямо сейчас я чувствую себя богиней, – нежно промурлыкала Тилли.

И Хавьер, потеряв остатки самообладания, набросился на нее с жарким поцелуем. Он запустил свои пальцы в волосы Тилли и прижал к себе, жадно целуя ее и погружая свой язык в ее рот.

Тилли приподняла голову и тихо застонала. Хавьер провел глазами вниз и посмотрел на выбивающиеся сквозь шелковую ткань бюстгальтера набухшие соски.

– Бог мой, ты прекрасна. – У него перехватило дыхание, когда Тилли сделала глубокий вдох и, словно дразня его, изогнулась, приподняв грудь вверх. Хавьер улыбнулся, подумав, что еще неизвестно, кто больше владел собой. Он или она?

Его захлестывала страсть, когда он коснулся губами ее белоснежной груди, ощущая каждый вздох Тилли и громкое биение ее сердца.

– Хавьер, – простонала Тилли, и он, отпустив ее волосы, потянулся к застежке ее бюстгальтера и расстегнул его, высвобождая ее набухшие от желания груди.

Тилли ухватила его за волосы, когда он отыскал языком затвердевшие соски и стал ласкать их, пока все ее тело не начало содрогаться от удовольствия.

– Это слишком, – выдохнула она.

– Слишком? – Хавьер приподнялся и посмотрел на ее раскрасневшееся лицо. – Дорогая моя, ты хочешь, чтобы я остановился?

– Да… Нет… Я не знаю. – Тилли вздохнула и посмотрела на него, и Хавьер понял, что он почти довел ее до оргазма. Казалось, что она впервые в жизни открывает для себя радость подобных удовольствий и никогда не знала блаженства страсти. – Нет, не останавливайся. Это есть в моем списке.

Хавьера удивило ее признание, сказанное таким хриплым голосом, что у него не осталось никаких сомнений, что Тилли проиграла борьбу на сопротивление.

– Это в твоем списке?

– Да, но не останавливайся.

Она зарылась пальцами в его волосы и потянула к себе. Хавьер как можно более мягко снял ее со своих колен, стараясь не думать о боли, пронизывающей его ноги, и осторожно уложил на лежавшее на полу одеяло.

Тилли легла на спину, не сводя с него взгляда. Ее глаза вопросительно смотрели на Хавьера.

– Мы будем делать это медленно, – сказал Хавьер и, опустив голову, поцеловал ее в живот. Широко раздвинув ее ноги, он начал двигаться вверх, покрывая ее тело жаркими поцелуями.

Тилли ухватилась за его плечи, вонзая ногти в его мускулистое тело. Хавьер поднялся еще выше и прильнул к ее груди, лаская затвердевшие соски и наслаждаясь вздохами удовольствия, которые срывались с пухлых губ Тилли.

Он провел дорожку из поцелуев вверх по ее шее, а потом прильнул к ее губам. Тилли притянула его к себе и обвила ногами его талию. Его возбужденной плоти стало тесно в джинсах, но Хавьер наслаждался этим диким и эротическим переживанием, будучи наполовину обнаженным и имея возможность ощущать Тилли под собой.

Ощущения были невероятными, небывалыми и восхитительными.

Ее руки скользнули вниз по его спине, и ее пальчики коснулись шрама на его правом боку. Хавьер замер, когда Тилли на какое-то мгновение остановилась, но она не произнесла ни слова и не задала этого ужасного вопроса: «Как это случилось?» Хавьер покрыл поцелуями ее лицо и шею, чувствуя благодарность за то, что она не рассеяла колдовство и не убила страсть, полыхающую между ними.

Хавьеру хотелось видеть ее обнаженной. Полностью. Он отодвинулся назад и, встав на колени, расстегнул ее джинсы. Тилли наблюдала за его движениями, ее разметавшиеся по полу волосы обрамляли ее лицо золотистым облаком. Она слегка приподнялась, чтобы облегчить ему задачу. Хавьер потянул ее джинсы вниз и снял с нее туфли, и Тилли осталась в одних крошечных трусиках черного цвета.

Хавьер застонал, чувствуя себя в своих джинсах словно в тисках. Тилли внимательно смотрела на него, как будто догадываясь о его мучениях. Но он не мог снять их. Пока. Хавьер не хотел, чтобы все испортили его устрашающие шрамы на ногах.

Вместо этого он решил доставить удовольствие Тилли, которая изнемогала от желания. Кончиком большого пальца он провел по кромке ее трусиков, возбуждаясь все сильнее и сильнее. Тилли приподнялась навстречу ему, и он погрузил свой палец в ее разгоряченную сердцевину. Хавьер ласкал ее, пока Тилли не застонала, когда ее тело начало содрогаться от полученного наслаждения. Хавьер прекратил свои ласки и сорвал с себя оставшуюся одежду, пока Тилли лежала, закрыв глаза от удовольствия.