Капкан для медвежатника - [6]

Час был поздний, прохожих на улице не наблюдалось, а узкий переулок, в который выходил запасный выход Императорского Промышленного банка, и вовсе погряз в беспросветной темноте, что было Савелию Родионову только на руку.

Войдя в банк, Савелий Николаевич первым делом осмотрелся, вслушался в тишину и, не распознав ничего настораживающего, перекинул свой незаменимый саквояж из левой руки в правую. Этот саквояж, похожий на саквояж земского врача, был при Родионове с незапамятных времен. Когда-то в нем лежали лишь дрель с набором сверл, отмычки и банальная фомка. Теперь же в поношенном саквояже из свинячьей кожи имелись молоток с заостренным концом, ручной электрический фонарик и пристегнутые кожаными ремешками дрель новейшей конструкции и небольшая хромированная фомка.

Набор сверл особо твердого сплава лежал в специальном кармашке. В других отделениях покоились две масленки, разной толщины и загнутости хромированные крючочки – некоторые из них походили на вязальные спицы, – отвертки, стамески, пассатижи и кусачки, а в чехле, застегнутом на клапан, лежал самый что ни на есть настоящий врачебный стетоскоп. Респиратор, байковая ветошь, небольшой керосиновый фонарь и перчатки лежали на дне саквояжа, а под ними... Впрочем, инструмент, что лежал на самом дне столь замечательного саквояжа, кроме крохотной ножовки по металлу в специальном чехольчике, и вовсе не имел наименований и проходил в уголовном мире под общим названием – отмычки.

В четверть третьего Савелий Николаевич подошел к высокой резной двери со львами и прочими тиграми и с табличкой, гласящей о том, что за ней находится кабинет управляющего банком. Несколько секунд постоял, прислушиваясь, но, кроме стука собственного сердца, ничего не услышал. А сердце билось точно так же, когда он, Савелий Родионов, впервые решился на подлом банка или же, опять-таки впервые, пришел на свидание с девушкой. И то, и другое было столь давно, будто произошло в какой-то иной жизни, которой Савелий жил еще до своего рождения. Так ему сейчас казалось...

Он осмотрел дверной замок и усмехнулся.

До чего же беспечны люди! Даже управляющие банками. Нет чтобы поставить новейшие английские замки, запирающиеся не на язык, а на засов специальным ключом с вываливающейся из него планкой, которая при повороте ключа и двигает засов в нужном направлении. С таким замком надо еще повозиться, просверлить несколько отверстий, затем выбить его из пазов, а этот...

Савелий открыл саквояж, достал из него два крючочка, вставил один в замочную скважину и повернул. Второй крючок, потоньше, он вставил в скважину замка не на всю длину, а на треть и одновременно повернул крючки по часовой стрелке. Почувствовал, как крючки зацепились за собачку, на которую нужно было лишь слегка надавить. Замок щелкнул и открылся.

Нужный ему сейф стоял в стенном углублении за решетчатой стеной, закрытой как раз на английский замок новейшей конструкции. Закрывался этот замок не на язык, а на засов, а ключ у него был в форме фигурного штыря. Система у замка была следующая: когда ключ полностью входил в замочную скважину, приделанная одним концом к ключу пластина вываливалась и, при повороте ключа, вдвигала засов в замок. Зря он, стало быть, обвинил Заславского в беспечности. Правда, на сей хитрый замочек имелся у него собственный ключик, но когда четыре года назад он столкнулся с таким запором впервые, то возился с ним минут сорок, не меньше...

Четыре минуты, и решетчатая дверь была открыта. Савелий Николаевич подошел к сейфу. На первый взгляд в нем не было ничего особенного: такие сейфы, запирающиеся замками с цифровыми кодами, сотнями, если не тысячами производила известная немецкая фирма «Крауф и сыновья». Такой вот сейф он вскрыл за четырнадцать минут три года назад, когда брал в Казани корону императрицы Екатерины Великой. Потом еще дважды ему попадались подобные сейфы, вскрытые, соответственно, за девять и семь минут.

По укоренившейся привычке, Савелий Родионов какое-то время присматривался и ходил возле сейфа, описывая своеобразные круги и как бы примериваясь, в какой бок вцепиться этому стальному зверю. И чем больше ходил, тем сильнее росла в нем убежденность, что сейф этот вовсе не простой. Иначе и быть не могло: не стоял бы он тогда в специальном зарешеченном помещении, в которое можно было попасть, только преодолев кабинет управляющего.

Сейф был трудный, спаянный из сверхпрочной стали, – «немец», одним словом, добротная работа: к тому же он имел солидную репутацию – крауфское клеймо. Вряд ли такие сейфы выпускались тысячами и даже сотнями. Скорее всего, изготавливались они очень умными головами под специальный заказ, в качестве штучного товара, потому что замок оказался невероятно хитрый. Во всяком случае, прежде с такими головоломками Савелию Родионову сталкиваться не приходилось.

Пять запоров, закодированных цифрами! Пять вращающихся зубчатых дисков, вделанных в толстенную бронированную дверь, с цифрами от нуля до девяти. Это означало, что надо вычислить пять цифр кода, одну за другой, и лишь тогда замок откроется. Хотя, кто его знает... У сейфа может оказаться еще какой-нибудь затейливый секрет.