Капитан Райли - [18]

На самом деле это было убогое, грязное и захламленное местечко, как и остальные поблизости, с засыпанным опилками и окурками полом, громоздящимися у стен дубовыми бочками с вином и кучей пьяных завсегдатаев. Правда, здесь подавали щедрые порции закусок, а вино разбавляли меньше обычного, но самое главное — владел баром бывший боец-республиканец Антонио Роман, несколько лет назад сражавшийся вместе с Райли и Джеком у Бельчите.

— Вот же елки-моталки! — воскликнул он, едва они вошли. — Да это же гринго и галисиец! — повесив тряпку на плечо, он бросился им навстречу и заключил обоих в объятия. — Как же я рад снова вас видеть! — и, отступив на шаг назад, с упреком добавил: — Тысячу лет не заглядывали!

— Я тоже очень рад тебя видеть, Антонио, — ответил Алекс, горячо обнимая старого товарища по оружию. — Но ты же сам знаешь, дела не всегда приводят туда, куда бы хотелось.

Бармен, усатый мужчина среднего роста, в белой рубашке в разводах пота и фартуке, вероятно, когда-то тоже белом, серьезно оглядел объемистый живот Джека и с упреком хлопнул по нему ладонью.

— Черт, Хоакин, а ты ведь ещё больше растолстел. Вот уж не думал, что такое возможно.

— Да пошел ты! — ответил Джек, толкая его кулаком в плечо и по-прежнему улыбаясь.

— Ну что ж, — произнёс хозяин, глядя повару в спину. — Я вижу, на этот раз вы все же удосужились сойти на берег. Как всегда, рад вас видеть, сеньорита Дома, — с этими словами он галантно поцеловал ей руку.

— Сеньора де Мурейра — вот уже полгода, — поправила она, с гордой улыбкой показав кольцо на левой руке.

Антонио повернулся к Сесару и застыл в изумлении.

— Ты? — воскликнул он, вытаращив глаза. — Не может быть! Как тебе это удалось?

— Воспользовался моим тайным оружием, — доверительно шепнул тот.

— Донимал ее своим занудством?

— День и ночь, — ответил португалец. — Пока она не сказала «Да».

Спустя несколько минут они сидели за столиком в углу, а перед ними стояли две бутылки настоящего пенедского вина, каравай свежеиспеченного хлеба и нарезанный на куски сочный омлет с картошкой и луком.

— Ну, расскажи, как ты жил все это время? — спросил Райли. — Я гляжу, у тебя полон бар народу. Это хороший знак, верно?

— Кручусь помаленьку, — ответил Антонио. — Но сейчас настали скверные времена. Люди голодают, а тайная полиция рыщет по всему городу, — он боязливо оглянулся и прошептал: — Пока я не сменил имя на Антонио Лопеса, они прямо как мухи вокруг вились. Бывших ополченцев хватают и бросают в тюрьму Монжуик; многие так там и сгинули. Да, скверные настали времена, — повторил он, подливая себе вина. — Совсем дрянные.

— Мать твою!.. — выругался Джек. — А я-то думал, что за два года после войны все устаканилось.

— Куда там, Хоакин! — махнул рукой Антонио. — Все даже хуже, чем было, а теперь еще козел Гитлер вот-вот выиграет войну в Европе, это всё еще усложнит.

— Ну что ж, подождём, пока ветер переменится.

— Так давайте же выпьем за это, — предложил Алекс, поднимая почти пустой стакан.

— Не знаю, не знаю, — мрачно проворчал Антонио. — Насколько мне известно, немцы уже взяли в кольцо Киев и Сталинград и теперь подходят к Москве. Если русские сдадут столицу, они проиграют войну, и тогда нацисты смогут перебросить все свои силы с Восточного фронта и раздавить Великобританию. И когда это случится...

— Остаются ещё американцы, они тоже собираются вступить в игру, — заявил Сесар, взглянув на капитана. — Они — единственные, кто может что-то противопоставить немцам в войне.

Алекс откинулся на стуле и взглянул на свой опустевший стакан.

— Возможно, — согласился он. — Но хотя Рузвельт разрешил военному флоту сопровождать конвои, идущие в Англию, он, похоже, не готов начать войну против немцев, особенно учитывая, что дела с японцами в Тихом океане обстоят просто паршиво, в любой момент они готовы воткнуть нам нож в спину.

— Любопытно, — задумчиво протянула Жюли. — Итак, пока, Япония не объявит войну Соединенным Штатам, они не станут вмешиваться и позволят нацистом уничтожить всю Европу, верно? Тогда я боюсь, что император Хирохито и пальцем не пошевелит, чтобы не навредить своим немецким друзьям.

Антонио вновь с восхищением посмотрел на штурмана «Пингаррона».

— Вот черт... — пробормотал он. — Не только красива, но ещё и умна, и в политике разбирается. Ну, почему же ты вышла замуж за этого?.. — воскликнул он, театральным жестом указав на португальца.

— Он так меня замучил, — ответила она с такой же театральной усталостью в голосе, — что в конце концов мне пришлось уступить, лишь бы оставил меня в покое.

— В конце концов, — посетовал бармен, — жизнь вообще несправедлива. — Ладно, сменим тему, — сказал он, взглянув на Райли. — Итак, что вас привело в Барселону?

— Торговля, как всегда, — ответил тот, пожимая плечами. — Привезли из Италии ткацкие станки и надеемся от них здесь избавиться.

— А что ещё? — лукаво подмигивая, спросил Антонио. — Есть у вас что-нибудь... интересненькое?

В ответ Алекс тихонько открыл саквояж, который вынес с собой с судна, и ногой пододвинул его к бармену, тот стал придирчиво изучать его содержимое.

— Неплохо, неплохо, — промурлыкал он минуту спустя.