Капитан "Оспрея" и другие рассказы - [35]

— А он что сказал? — спросил Джинжер.

— He спрашивайте меня, что он сказал, — ответила мисс Тукер, отвернувшись. — Не желая поддаваться, я еще попробовала выйти на прогулку с молодым человеком по имени Чарли Уэбб.

— Что случилось с ним? — спросил Питер Руссет, так как она замолчала.

— He могу говорить об этом, — ответила мисс Тукер, подняв стакан Джинжера и смахнув пыль с прилавка. — Он встретился с Билем и я увидела его шесть недель спустя, в тот момент, когда его отправляли из больницы в приморскую санаторию. После этого Биль исчез.

— И он далеко уехал? — спросил Джинжер, стараясь говорить равнодушным тоном.

— О, он вернулся! — ответила мисс Тукер. — Вы будете видеть его достаточно часто, но прошу вас, во что бы то ни стало не выдавайте ему, что вы кулачный боец.

— Почему же? — спросил бедный Джинжер.

— Чтобы сделать ему сюрприз, — ответила мисс Тукер. — Пусть он набросится на вас, на свою погибель. Этот драчун получит урок, которого не ожидает. He бойтесь зашибить его. Подумайте о бедных Смите и Чарли Уэббе.

— Я думаю о них, — медленно произнес Джилжер. — Скажите… Биль… ловко… работает руками?

— Н-да, — ответила мисс Тукер. — Но конечно он далек от вашей марки, так как известен только в наших краях.

Она ушла, чтобы прислужить новоприбывшему гостю, а Джинжер Дик старался встретиться глазами с Питером, но никак не мог, и когда мисс Тукер вернулась, он сказал, что ему пора уходить.

— В воскресенье, ровно в четверть четвертого, здесь у входной двери, — сказала она. — И смотрите, не надевайте своего лучшего платья, потому что Биль наверное будет тут слоняться. Я об этом позабочусь.

Сказав это, она протянула руку Джинжеру и он почувствовал, как по его спине пробежала дрожь, продолжавшаяся все время, пока он не вернулся домой.

Он не знал, идти ли ему в воскресенье или не идти, и если бы не Сам и Питер Руссет, он вероятно остался бы дома. И не потому, что он был трусом, так как он всегда был готов пуститься в драку и вообще не плошал при этом, но он навел некоторые справки относительно Биля Лумма и убедился, что в его руках ему будет не лучше, чем котенку в зубах бульдога.

Сам и Питер были в восторге и говорили об этом как о дивертисменте, а старый Сам еще сказал, что будь он молодым, он бы вышел на бой с шестью Билями Луммами, прежде чем отказаться от девушки. Он собственными руками вычистил в воскресенье платье Джинжера, и, когда последний пришел, Сам и Питер последовали за ним в некотором отдалении, чтобы наблюдать за соблюдением правил боя.

Близ "Веселых Лоцманов" Джинжер увидел только одного мужчину, крепко сложенного молодца с толстой шеей, очень большими руками и носом, видевшим когда-то лучшие дни. Он пристально посмотрел на Джинжера, затем засунул руки в карманы брюк и плюнул на мостовую. Джинжер прошелся немного дальше двери, затем вернулся, и только что он подумал, что может рискнуть уйти, ввиду того, что мисс Тукер не выходила, как отворилась дверь и она показалась на пороге.

— Я не могла найти шпильки для шляпки, — сказала она, просовывая руку под локоть Джинжера и улыбаясь ему.

Прежде чем Джинжер успел произнести хоть одно слово, человек, которого он заметил, вынул руки из карманов и направился к нему.

— Отпустите руку этой дамы, — сказал он.

— He отпущу, — ответил Джинжер, так крепко прижимая руку мисс Тукер, что она чуть не вскрикнула.

— Отпустите ее руку и поднимите свои руки, — повторил парень.

— He здесь, — возразил Джинжер, который не спал всю ночь и думал, что ему делать, если он встретит Биля Лумма. — Если вы желаете подраться со мной, то нам следует это сделать там, где нас не прервут. Когда я нападаю на человека, то желаю, чтобы дело было чисто сделано.

— Чисто сделано! — возразил пораженный незнакомец. — Да знаете ли вы, кто я такой?

— He знаю, — ответил Джинжер, — да и знать не желаю.

— Меня зовут, — произнес парень медленно и отчетливо, — Билем Луммом.

— Какое ужасное имя! — воскликнул Джинжер.

— Иначе известен под прозванием Уаппингского боксера, — продолжал Биль, подставляя свое лицо прямо к лицу Джинжера и уставившись в него глазами.

— Хо! — фыркнул Джинжер, — любитель!

— Любитель? — закричал Биль.

— Так мы все в Австралии назвали бы вас, — сказал Джинжер. — Меня зовут Диком Дустером и я известен как сиднейский кулачный боец. Я убил трех человек на арене и ни разу сам не был побит.

— Ладно, поднимайте руки, — сказал Биль, сжимая кулаки и направляя их в физиономию Джинжера.

— Говорю вам, что не на улице, — возразил Джинжер, продолжая крепко держаться руки мисс Тукер. — На днях я заплатил пять фунтов штрафа за то, что побил одного человека на улице, и судья сказал мне, что во второй раз я так легко не отделаюсь. Вы найдете какое-нибудь хорошее, спокойное местечко и в один прекрасный день я с удовольствием собью с вас голову.

— Я бы предпочел, чтобы вы сбили ее сейчас, — сказал Биль. — Я не люблю ожиданий.

— В четверг после полудня, — произнес Джинжер очень твердым голосом. — Тут есть один или два джентльмена, желающих взглянуть на образчик моей работы прежде, чем держать за меня пари, и мы можем соединить приятное с полезным.