Капитан Кортес - [27]

- Пускай уходят! - спокойно сказал Кортес. - Далеко они не уйдут.

Табасканцы бежали к городу. Они надеялись, укрывшись за деревянными стенами Табаско, отстоять свои дома, своих детей и имущество, не пустить пришельцев в город.

- Пускай бегут! - повторил Кортес.

Он не велел своим торопиться. Несколько человек осталось на лужайке, чтобы перевязать раненых. Всего было ранено восемь человек, убитых - ни одного.

Раненые могли идти, хоть и медленно. Десять солдат остались с ними для охраны; остальные походным маршем, в строю, вышли из леса на открытые поля и не спеша двинулись вслед за бегущими табасканцами.

Рядом с Лопе шагал Агиляр; Лопе раньше его не приметил, да и не думал, что брат Агиляр станет принимать участие в бою: все-таки хоть и в прошлом, а духовное лицо. Может быть, патер Ольмедо взял с собой Агиляра, чтобы тот помогал ему соборовать умирающих? Посматривая сбоку на бывшего монаха, Лопе видел, что тот как-то странно себя ведет; не бережется, громко бормочет слова, похожие на индейские, и придерживает рукой шкурку черного кролика, распластанную у него на груди.

- А-ла-та-ла-а!.. Тапа-ра-лани!.. - убегая, кричали индейцы. - Тапа-ра калачуни!..

- Что они кричат? - спросил Лопе у Агиляра.

- «Белые дьяволы!»… Они кричат: «Проклятые белые дьяволы!..» «Проклятый белый вождь!..» - объяснил Агиляр.

- Это про нас? - спросил Лопе.

- Да, про нас.

Женщина в кроличьих шкурках, тащившая раненого индейского мальчика, вдруг остановилась. Она и до того все время отставала: большого мальчишку ей было трудно нести. С ужасом оглядывалась она на настигавших ее белых.

И тут Агиляр выбежал вперед. С неожиданной легкостью большими прыжками перескакивая по неровностям поля, он добежал 40 женщины, помог ей вскинуть на плечи мальчика, крикнул несколько слов и вернулся обратно, к своим. Женщина побежала дальше. Окровавленная голова мальчика неподвижно свешивалась у нее с плеча.

Рябой Эредия опустил вскинутый было мушкет.

- Убит? - спросил Эредия.

Агиляр кивнул.

- Убит.

- Зачем же она его уносит?

- Чтобы он и мертвый не достался вам, белым дьяволам,- кротко объяснил Агиляр.

Эредия резко повернулся к нему.

- Да вы в своем Ли уме, ваше преподобие, брат Агиляр? Какие же мы дьяволы?.. Мы - добрые католики.

Агиляр не отвечал. Он наклонился над умирающим индейцем. Мушкетная пуля пробила индейцу грудь; он лежал среди побегов кукурузы, на земле, и часто-часто дышал. Кровь хлюпала у него в ране при каждом вздохе. В руке он сжимал сломанную пополам стрелу.

Агиляр достал флягу с водой, смочил индейцу лоб и губы. Он оттащил умирающего в сторону, чтобы его не затоптали солдаты, сорвал два больших листа кукурузы и прикрыл ими индейцу лицо. Потом низко наклонился над ним и что-то тихо пробормотал.

Черная шкурка на груди Агиляра при этом движении сдвинулась с места. Выпрямившись, Агиляр сейчас же снова прижал шкурку к груди. Но Лопе успел разглядеть рисунок, выжженный синей краской на коже.

Рисунок был так странен, что Лопе даже не решился спросить у Агиляра, что он означает.

За кукурузным полем пошли низкие места, перерезанные канавами. Вода хлюпала здесь под ногой на каждом шагу, солдаты замедлили марш. Индейцы бежали так же быстро; впереди уже показались группы деревьев, тростниковые крыши - первые дома города Табаско. Дальше, за высокими стенами, поднимались земляные горы храмов, открытые башни, вышки. Табасканцы бежали к стенам, торопясь укрыться.

Вдруг первые ряды отхлынули и побежали назад, тесня остальных. Мушкетная пальба затрещала вдоль стен города, облачка дыма закурчавились над бревнами.

Такой страшный крик поднялся над толпой, что даже бывалым солдатам стало не по себе. Индейцы отбегали обратно, валились в пыль, вставали израненные, в крови, и снова бежали.

- Они двоятся, дьяволы! Они двоятся!.. - кричали индейцы.

Белые люди двоились; они шли сразу и с востока, и с запада, они были впереди и позади; от белых людей не было спасения.

Индейцы разбегались с криком.

- Ох, как воют, - сказал Пако Арагонец, жалостно искривив маленькое смуглое лицо.

Несколько женщин, отбежав, снова с визгом бросились обратно, к стенам города: там, в домах, у них остались дети. Еще один мушкетный залп отогнал их. Белые облачка выстрелов поднимались над вышками,- это Алонсо де Авила со своим отрядом расположился в городе Табаско.

Он хорошо выполнил приказ Кортеса. Кортес угадал: тропинка ниже по реке вела в город. Отряд Алонсо де Авила прошел, не встретив препятствий, до самого города и занял все подходы к нему. Только десяток-другой ребятишек да несколько дряхлых старух нашел Алонсо де Авила за оградами домов.

Дальше все было так, как рассчитал и предвидел Кортес: табасканцы, разбитые у реки, отступили, чтобы засесть в городе, в защищенных домах, но здесь их встретил Алонсо де Авила смертоносным огнем.

Снова затрещали мушкеты, испанцы, наступавшие от реки, одновременно дали залп по бегущим, и толпа индейцев рассеялась по полю, ушла в лес, в заросли, в кукурузные поля. Индейцы упрямо уносили своих раненых; кровавый след оставляли убегавшие, сухие листья кукурузы во многих местах намокли от крови.